ENGДевелоперская компания М9 Development первой в России начала продавать дома за биткоины. Речь идет о коттеджах в поселке «Радоcть» на Новорижском шоссе. Так, один дом площадью в 206 кв.м. на лесном участке стоит 81 биткоин или около 14 млн руб. Управляющий партнер М9 Development Максим Морозов в интервью «Инвест-Форсайту» рассказал, зачем компания это делает.
— Почему вы решили продавать дома за биткоины?
— Биткоин потихоньку входит в нашу жизнь. Мы сами более года занимаемся криптовалютами, майним и на бирже торгуем криптовалютами. Сейчас решили начать продажи за биткоины домов в нашем коттеджном поселке «Радость».
— У вас свои майнинговые фермы?
— Да, у нас свое оборудование, несколько майнинговых ферм, часть — в Подмосковье, часть — в Иркутске. Добываем биткоины, эфиры. Плюс разные мелкие криптовалюты. Сейчас очень многие хотят майнить.
— Сколько криптовалюты майните в месяц?
— Я могу сказать, сколько мы тратим электричества в месяц. В общей сложности 2 мегаватта.
— С мая прошлого года биткоин вырос больше чем в пять раз. Средняя цена колебалась от $400 до $600, сейчас около $3 тыс. Вы не прогадали.
— Нет, не прогадал. Сейчас у нас есть штат аналитиков, торговле криптовалютами мы уделяем отдельное внимание. Она оказалась еще выгоднее майнинга. Мы торгуем на Poloniex и BTC-E.
— У Poloniex недавно были проблемы с выводом денег. Не потеряли там деньги?
— Нет, нас вообще не затронуло. Хотя кого-то ограбили. Главное — не держать большие суммы на бирже. Если вошел в какую-то криптовалюту, убери ее на свой кошелек и все.
— Насколько я понимаю, ваша компания М9 первой решилась продавать дома за биткоины?
— Надеюсь, что да. На самом деле, это несколько провокационная акция, никакого регулирования криптовалют в России не существует, и мы понимаем: рано или поздно к нам придут. Но мы потратили три-четыре месяца на подготовку таких сделок. Наняли международную юридическую компанию, ее название я раскрыть не могу — во всяком случае, пока. Эта компания разработала нам структуру сделки, по которой мы можем легитимно продавать недвижимость за криптовалюты.
— И что это за схема?
— Нет, схему я тоже не могу открыть, чтобы не плодить конкурентов. Мы много денег на это потратили, и эта схема еще не применялась нигде. Может, в конце концов появится закон о криптовалютах, обещали. Нам лучше, если все это будет зарегулировано.
— В какой юрисдикции и по какому праву сделка проходит?
— В России. Частично — по российскому праву, частично — по китайскому.
— А вообще есть желающие у вас купить дом за биткоины?
— Рекламу мы запустили только в прошлую пятницу, три дня назад, в соцсетях — Фейсбуке и Инстаграме. Мы там рекламируем наши дома.
— Рублевые цены и цены в биткоинах совпадают?
— Да, плюс-минус, в пятницу они были один в один.
— Курс биткоина так скачет, вам придется корректировать цены каждый день.
— Да, у нас есть для этого специально обученный человек.
— Как реагируют девелоперы-риэлторы на ваше предложение продавать дома за биткоины?
— Пока никак, если не считать нескольких комментариев в профсообществе на Фейсбуке, что, мол, наконец-то недвижка пошла за биткоины.
— А почему вы все-таки стали дома продавать за биткоины?
— Считаем, что продажи должны пойти быстрее. Биткоины есть много у кого. Даже если их за $1000 кто-то купил, и сейчас ему кажется, что он в три раза дешевле дом покупает. Стоимость биткоина выросла к настоящему моменту почти втрое.
— Да, плюс недвижимость упала в цене. Сейчас отличное время покупать недвижимость и тратить на это биткоины простым переводом вам на криптокошелек.
— Да. Схема немного другая, но в целом все так.
— А вы сами придумали продавать недвижимость за биткоины или вам это юристы подсказали?
— Сами, конечно, мы юристов наняли потом. Сначала хотели без схемы, но побоялись. Мы же не можем продавать за биткоины на территории Российской Федерации, мы можем продавать только за рубли. Мы — законопослушные.
— Петродворцовый часовой завод «Ракета» и его совладельца швейцарца Жака фон Полье обыскивали в 2013 году, когда компания объявила, что начала продавала свои часы за биткоины. ЦБ в 2014 делал заявление о запрете расчетов с криптовалютами.
— Ну, вот мы тоже ждем (смеется — ред.). Представителям власти мы покажем все документы по схеме сделки, у нас есть ответы на все вопросы.
— А если полиция вам скажет, что вы ведете незаконную сделку?
— У нас сделка происходит в рублях, с регистрацией договора в Регистрационной палате, с оплатой налогов со всей суммы. Мы не уменьшаем сумму дома, за рубль дом не продаем. Все как положено.
— А как сделка в рублях идет, если у вас в рекламе написано, что дом продается за биткоины?
— Слушайте, а как в рекламе пишут, что продают по курсу в $100? Так же и здесь. Раньше писали в условных единицах и так далее. Но платить можно реально биткоинами, не надо их менять на рубли.
— Что вы делаете с биткоинами? Зачем они вам?
— Мы в основном закупаем на них майнинговое оборудование в Китае у производителей. Строим новые фермы в Подмосковье. Хотя здесь электричество чуть ли не в пять раз дороже, чем в Иркутске. Просто здесь удобнее эксплуатировать. Есть информация, что в Иркутске электричество скоро подорожает: там появилось много майнеров.
— Майнинг биткоинов все еще выгоден?
— Конечно.
— Все вкладываете в майнинг?
— Нет, часть держим на кошельках, процентов 30-40 вкладываем в криптовалюты с потенциалом роста. Часто это совсем новые монеты, не известные никому, их сотни. У нас в основном краткосрочные позиции, покупаем — в течение недели или дня продаем. Долгосрочно держим только в биткоинах и эфириуме. Думаем, что эфириум скоро дойдет по капитализации до биткоина. Спекуляции криптовалютами сейчас приносят больше, чем майнинг.
— Какой курс биткоина будет до конца года?
— Не меньше $5 тыс. Это минимум. Так как мы майним, мы исходим из соотношения сложности майнинга и курса. Сложность растет, и появляется более мощное оборудование. Сотни миллиардов вложено в это оборудование. Курс всегда растет за сложностью добычи.
— А сколько майнинговых ферм в России?
— Мелких — со стоимостью оборудования до 1 млн руб. — десятки тысяч, куча людей, у которых такое оборудование на балконах стоит. С миллиона рублей в среднем можно зарабатывать 150-170 тыс. руб. в месяц, и оборудование отбивается примерно за полгода. Крупных — несколько десятков.
— Кто из известных бизнесменов в России майнит?
— Не знаю, говорят, Греф (глава Сбербанка — ред.). Он больше всех продвигает криптовалюту.
— Вот вы девелопментом недвижимости занимаетесь, молочных коров разводите. Можете сравнить их доходность по сравнению с криптовалютными операциями?
— Девелопмент раз в 25 хуже криптовалютных операций, это примерно 20-25% годовых. А биткоин может дать 500% в год. Коровы — тоже хорошо. Нам сейчас государство хорошо помогает.
— Нет планов по собственному ICO?
— Наша «Группа М9» планирует выпустить свои токены, агрокоины. Полгода нам еще нужно на подготовку этого процесса. Мы сейчас строим в Ступинском районе молокоперерабатывающий завод и пять ферм. Общий объем производства молока на пяти фермах составит 125 тонн в год, мощность завода — 100 тонн молока в день. Сельское хозяйство на подъеме, и государство нас поддерживает. Раньше, пару лет назад, молоко продавали за 15 руб. за литр, а сейчас — за 33 руб. Санкции помогли. Субсидирование, поддержка государства. Техусловия на газ и электричество на ферму получили за неделю. В девелопменте этот процесс растягивается на долгие месяцы. Разрешение на строительство фермы получили за несколько месяцев. Ситуация изменилась последние два года, у нас хозяйство с 2008 года, но серьезно инвестировать мы начали недавно. Сбербанк нам выдал 1 млрд руб. кредита по льготной ставке в 5% годовых.
— А зачем вам тогда ICO?
— Так это только одну ферму на 1200 коров за миллиард построить можно, а нам нужно построить пять и плюс молокоперерабатывающий завод.
— Куда деваете молоко?
— Из крупных потребителей — московский завод сыров «Карат» и Ряжский молочный комбинат в Рязанской области, плюс продаем в Москве через свои точки. У нас очень хорошее молоко по белку и жиру, к нам сыровары все тянутся. Хотя у нас своя сыроварня небольшая.
— А вам охота заниматься девелопментом и коровами, если у вас так круто идет криптовалютный бизнес?
— Отключат электричество, пропадет интернет, у нас хоть молоко будет! (смеется — ред.). Мы диверсифицируем вложения. Выращиваем хороших коров, заботимся об их генетике и содержании. Если говорить о девелопменте, то мы не продаем землю без подряда, а строим сами поселки. И у нас недешевые дома. Продать землю без подряда — это не девелопмент вообще. У нас есть земля еще на 10 поселков.
— Расскажите немного о себе: где родились, чему учились, как и с кем стали заниматься бизнесом?
— Родился в Москве в 1978 году, учился в Плехановской академии. Бизнесом стал заниматься еще в школе — сначала продавал газеты в метро, потом, в 9-м классе, — бензин. Суперприбыльный бизнес был. Две канистры взял, отстоял очередь два часа, отошел на сто метров и в десять раз дороже продал. У людей не было времени стоять в очередях. Потом, в 18 лет, у меня была палатка по продаже стройматериалов, рядом был строительный рынок. Был бы продуктовый — продуктами бы торговал. Потом занялся стройкой, строили дорогу на Красную Поляну для Олимпиады в Сочи, поставляли стройматериалы. У нас была «Южная нерудная компания».
— Совладельцем вашего агробизнеса является ваш брат (согласно данным сервиса Контур.Фокус, 78% ООО «М9 Агро» принадлежит Максиму Морозову, 22% — Кириллу Морозову)?
— Да.
— А кто ваш партнер по девеломенту?
— Не буду называть, непубличный человек.
Беседовала Наталья Кузнецова
Создать дополнительный спрос
Прокомментировать интервью Максима Морозова «Инвест-Форсайт» попросил автора книг и эксперта в области квазиденежных инструментов, доктора наук, профессора Артема Генкина:
«Дополнительный платежеспособный спрос на рынке недвижимости способен «вытянуть за уши» этот рынок из состояния стагнации. Причем, если у авторов модели получилось это реально оформить как сделку «товар — деньги», а не как бартер, участникам, вероятно, удастся избежать серьезных налоговых рисков».
