ENGВ 2015 году компания «МАЙ», хорошо известная российскому потребителю по бренду «Майский чай», занялась венчурным бизнесом и создала для этого бизнес-юнит — инвестиционный фонд МАЙ-Venture. В рекордный срок МАЙ-Venture добился впечатляющих коммерческих результатов, выйдя на доходность более 25% годовых. Исполнительный директор фонда Дмитрий Чжан рассказал о том, как удалось добиться такого стремительного успеха.
— Компанию «МАЙ» многие до сих пор знают как ведущего игрока на рынке чая и кофе… При чем здесь венчурные инвестиции?
— Уже более 10 лет основатель компании «МАЙ» Игорь Лисиненко реализует стратегию по превращению своего бизнеса в полноценный холдинг, работающий в разных отраслях экономики. Диверсифицировать бизнес за это время удалось достаточно сильно. Сегодня различные бизнес-подразделения компании занимаются производством продуктов питания, поставками нефтепродуктов и смазочных материалов, интернет-торговлей, девелопментом и управлением недвижимостью. Идея создать венчурный фонд назрела, когда стало ясно: в компании накопилась серьезная бизнес-экспертиза, которую можно и нужно передавать дальше. Этим мы и занимаемся, вкладываясь в перспективные стартапы с прорывными технологическими решениями.
— Расскажите о вашей стратегии инвестирования. Какие проекты вас интересуют в первую очередь?
— Наша задача — помогать создавать и выводить на рынок то, без чего люди не смогут обходиться завтра. Мы инвестируем в идеи, которые перевернут мир, радикальным образом изменят жизнь людей. Если говорить про конкретные отрасли, их перечень достаточно широк: это искусственный интеллект, робототехника, финтех, электроавтомобили, беспилотное управление и т.д. Пожалуй, особняком мы держимся только по отношению к отраслям с долгими циклами исследований и разработок, как это бывает в медицине и биотехнологиях. Тем не менее жестких ограничений по отраслям у нас нет. Ради хорошего проекта мы, скорее, будем привлекать дополнительную экспертизу, чем отказываться от участия в нем. Вложения мы осуществляем на ранних стадиях — посевной и раунде А. Далее помогаем развивать компанию, подводить ее к следующим раундам и способствовать привлечению стратегических покупателей. Средний чек инвестиций сильно варьируется и составляет от $200 тыс. до $2 млн. Отбирая проекты, мы опираемся на три ключевых критерия: насколько значительным будет эффект от внедрения этой технологии или продукта, насколько профессиональной и зрелой является команда и насколько интересен рынок сбыта — он должен не просто быть большим, но демонстрировать динамику роста. В инновацию, которая улучшает уходящую технологию, мы не вкладываемся.
За три с небольшим года существования фонд вложился в более чем 10 проектов, среди которых — разработчик аккумуляторов быстрой зарядки StoreDot, сервис по доставке дронами Flytrex, робот для контроля качества на производственной линии Inspektor, разработчик сканера поверхностей автомобилей UVeye и другие. Все это — стартапы из Израиля, Германии и США. Для нас важно, чтобы у компании с самого начала были амбиции выходить на глобальный рынок, а не ограничиваться домашним. За рубежом таких проектов пока больше, чем в России. К тому же на международном рынке легче найти соинвесторов и стратегических партнеров. Но, разумеется, российские проекты мы тоже рассматриваем.
— В каких сферах, на ваш взгляд, у российских стартапов есть шансы реализоваться на мировой арене?
— Хорошая экспертиза имеется в области финтеха, искусственного интеллекта, машинного обучения, аналитики данных. Она обусловлена и сильной российской школой математики и физики, и наличием высокопрофессиональных программистов, и присутствием крупных ИТ-компаний вроде «Яндекса» и Сбертеха, которые развивают рынок, подготавливая специалистов. Мы внимательно следим за тем, что происходит в этих сферах, пытаемся отыскать сильные команды с качественными продуктами и технологиями. Надеюсь, в ближайшее время нам это удастся — в том числе с помощью Фонда развития интернет-инициатив, крайне компетентного институционального игрока на российском венчурном рынке. Именно его мы бы хотели видеть в числе своих соинвесторов.
— На основании каких критериев вы подбираете соинвесторов?
— Как правило, мы входим в раунд, где не больше пяти соинвесторов. Это помогает избегать длительных согласований всех сторон как при заключении сделки, так и позже, на заседаниях совета директоров. Важно, чтобы все инвесторы привносили в компанию ту или иную экспертизу — пресловутые «умные деньги». Наконец, нам должно быть комфортно работать с тем или иным фондом, у нас должны быть похожие подходы и ценности. На венчурном рынке довольно большую роль играет нетворкинг: фонды постоянно поддерживают связь друг с другом. Им ведь необходимо «толкать» проинвестированный стартап дальше, привлекать больший по размеру фонд к следующему раунду. У нас уже начал формироваться пул международных фондов, с которыми мы активно сотрудничаем и кооперируемся.
— Многие стартапы боятся «токсичных инвестиций», вмешательства инвестора в операционную деятельность компании. Какова ваша политика в этом вопросе?
— Иногда инвестору лучше ничего не делать, чем сделать лишнее. В операционном управлении мы абсолютно не участвуем. Наша экспертиза сводится к решению стратегических вопросов, выносимых на совет директоров. Например, недавно мы инвестировали в стартап ClickIns, разрабатывающий уникальную платформу для борьбы с мошенничеством в сфере автострахования. Мы консультируем компанию, помогая в доработке их интеллектуальной системы, чтобы она оптимально отвечала потребностям страховой отрасли, это способствует росту числа коммерческих клиентов ClickIns и ее быстрому выходу на следующий раунд финансирования. Другой пример — стартап Flytrex, в который мы инвестировали на ранней стадии. С тех пор он значительно вырос и продолжает привлекать средства — недавно закрыл раунд на $8 млн. МАЙ-Venture помог компании провести анализ восточно-европейского рынка по готовности к использованию дронов в доставке продуктов, найти несколько партнеров.
— Средний срок инвестирования на венчурном рынке — пять лет. МАЙ-Venture за куда более короткое время совершил два выхода, причем с впечатляющей доходностью — более 25% годовых. Как вам это удалось?
— Поскольку мы — фонд молодой, но очень активный, сейчас нам важно заявить о себе, доказать партнерам, что цикл инвестирования у нас короче, а доходность выше, чем в среднем на рынке. Результаты уже неплохие. В 2017 году мы вышли из стартапа Simplex, разрабатывающего антифрод-решения, в начале 2019 года закрыли сделку с Amazon по продаже нашей доли в сервисе аварийного восстановления данных CloudEndure. Наши результаты соответствуют доходности верхнего квартиля — то есть той четверти венчурных фондов, которые показывают лучшие на рынке результаты. Другими словами, мы работаем успешнее, чем 75% венчурных фондов в мире. В ближайшие год-два, мы полагем, фонд совершит еще несколько экзитов. Мы составляем портфель таким образом, чтобы в него попало максимум ярких проектов, помогаем им наращивать капитализацию и, дождавшись выгодного момента, продаем свои доли.
У нас очень широкая воронка: наша команда просматривает сотни проектов в год с мировых и российских площадок, мы посещаем массу конференций и мероприятий для стартапов. Как и в любом деле, опыт приходит со временем. Скажем, если вы изучили 100 проектов, связанных с альтернативной энергетикой, то на сотом будете «интуитивно» понимать, чем он лучше или хуже, чем 99 предыдущих. Принимая решение об инвестировании, мы оцениваем не только технологическую часть проекта, но и энтузиазм команды — нам важно, чтобы она «горела» своей идеей и смогла проделать тяжелую работу, прежде чем ее ждет успех. Но даже те стартапы, с которыми нам в итоге оказывается не по пути, все равно обычно получают от нас обратную связь. Мы готовы делиться опытом, долго искать интересные проекты, а найдя их — помогать им развиваться. Наверное, в этом и состоит наша главная ценность.
Автор: Наталья Югринова
