ENG

Перейти в Дзен
Инвестклимат, Мнение

Наша экономическая эпоха

Василий Колташов

Василий Колташов

Руководитель Центра политэкономических исследований Института нового общества

Какой смысл имеют перемены в глобальной экономке с 2008 года и какова перспектива? Какие события ожидают нас в ближайшие 25 лет и в чем текущий момент походит на 1970-е годы? Началась ли уже новая экономическая эпоха?

Сейчас уже никто не удивляется периодическим обвалам рынков и столь же внезапным взлетам биржевых индексов. Мир привык жить в условиях турбулентности, привык слышать прогнозы о том, что экономический рост еще долго будет медленным или будет периодически замедляться. Теперь мир привыкает и к тому, что слово «протекционизм» больше не является ругательством, а описывает обыкновенную политику правительств, тогда как роль государства в экономике только возрастает. «Торговая война» и «санкции» стали обычными понятиями. Скромно помалкивают профессора, трубившие десятилетиями о том, что экономика победила политику и стала почти синонимом математики. Мы почти миновали эпоху глобального кризиса и приближаемся к новой эре. Время большой кризисной трансформации настало более десяти лет назад. В первые месяцы 2008 года фондовый рынок впервые просигнализировал: близится смена экономической эпохи. Тогда на несколько разовых биржевых обвалов мало кто готов был среагировать, хотя под моим началом уже спешно шла работа над аналитическим докладом «Кризис глобальной экономики и Россия». Он вышел 6 июня 2008 года. Основной его вывод уже подтвердился: глобальный кризис создал целую эпоху турбулентности и перемен. Эта эпоха уникальна, но история знает с десяток близких по силе продолжительных кризисов.

Ближайший к нам подобный кризис накрыл мировую экономику после 1973 года. Великий французский историк Фернан Бродель иронизировал тогда над уверовавшими в силу кейнсианской контрциклической политики. Он писал: ураган они превратили в наводнение. Оно закончилось лишь в 1982 году. Современный кризис также был искусственно затянут другими верующими регуляторами — монетаристами. Пожар пытались потушить денежными вливаниями, пока ФРС не перешел к политике повышения ставок, а «молодые экономики» не допустили девальвации своих валют. Вернулся протекционизм, ВТО оказалась в кризисе. Для всего этого потребовался самообман «окончания кризиса» 2010—2012 годов и вторая волна этого кризиса, накрывшая экономики БРИКС и меньшие по весу рынки в 2013—2016 годах. Рухнул консенсус с Западом, а сам он попытался использовать слабости «партнеров».

Цены на нефть колебались в последние годы так часто, что уверенность в том, что рынки должны иметь устойчивый рост, канула в лету. Забыты все позитивные прогнозы и оценки, щедро выдаваемые экспертами и чиновниками от экономики до обвала 2008 года.

Но весьма скоро и эпоха кризиса останется позади. Так уже было — после 1929—1933, 1899—1904, 1877—1880, 1847—1850, 1810—1820 и 1770-х годов. На всех этих отрезках имели место сильнейшие кризисы. Только ситуация 1947—1948 годов характеризовалась больше страхом, чем падением — последствия Второй мировой ограничили его. Все эти кризисы рождали длинную волну развития, волну — по Николаю Кондратьеву, эпоху — относительно устойчивого роста. Мы почти прошли период кризисной трансформации по времени, но выполнена ли работа кризиса? Есть ли у него, выражаясь корпоративным языком, миссия?

Глобальный кризис подвел черту под старой моделью роста и похоронил попытки спасти ее коллективными усилиями (G-20). Место доктрины «свободной торговли» все увереннее занимает классическая торговля, основанная на поощрении вывоза и ограничении ввоза всего потенциально или фактически производимого в рамках национальной экономики. Эта доктрина лучше всего подходит крупным экономикам. В Евразии она даже может сплотить их против США и в целях развития без внешних контролеров континентальной торговли. Но прежде чем начнется новый подъем, можно ожидать еще одной волны биржевого падения.

Осенью 2018 года биржевое падение в США предупредило мир о возможности долгого падения на фондовом рынке. Американские биржевые индексы еще в 2016 году были в 1,5 раза выше пикового уровня 2007 года. С этого времени они еще подросли: цена бумаг стала просто рекордно необоснованной в сравнении с их доходностью. Дональд Трамп перестал называть это предвестием бури и стал именовать позитивной реакцией рынка на свою работу.

Однако огромный пузырь должен будет лопнуть или управляемо сдуться. Это, возможно, станет кульминацией всей эпохи кризиса, но и завершит его — ибо фондовый рынок Китая рухнул в 2015 году, и только старые центры капитализма спасли свои пузыри. Впрочем, при таком сценарии очередного спада производства не избежать.

2019 год может принести такие события, хотя регуляторы сосредоточены на их недопущении. Случатся ли они? Кризис 1970-х годов разрешился после того, как промышленности США и Великобритании дали упасть. Правительство и ФРС пожертвовали реальной экономикой ради сильного доллара и перелома ситуации с высокими сырьевыми ценами, тогда и взяла начало глобализация — эпоха экономического роста, основанного на идее открытости рынков и снятии ограничений на движение капиталов и товаров. Мы стоим на пороге другой эпохи. В ней капиталам придется выбирать «родину»: поддерживать государство, которое будет их защищать и поощрять. Мир вновь разделяется на соперничающие группировки. Это означает, что «молодые рынки» Евразии доросли до уровня новых центров капитализма.

Только ленивые и сонные политологи еще не заметили, что США теряют гегемонию в мире. На фронте экономики это означает: их патенты и иное интеллектуальное имущество будет справедливым образом расхищены, а доли части рынков — поделены. Индустрии США мешает сильный доллар. Но сильный доллар — последняя крепость финансовой элиты. Она не хочет им жертвовать, поскольку Америка все равно будет уступать рынки сбыта странам с более дешевым производством. С другой стороны, сам конфликт США, Великобритании и ЕС с этими государствами скрывает конфликт финансового капитала (сосредоточенного на Западе) с производственным. Глобализация была временем финансистов. Эта эра закончилась.

Десять лет мы провели в эпохе глобального кризиса. После его последнего удара начнется новый подъем. Примерно он охватит 2020—2045 годы. На этом отрезке будут обычные циклические кризисы, столь удобные для одних спекулянтов и печальные для других. Будет соперничество новых и старых центров капитализма. Вложения в реальный сектор будут, вероятно, выгоднее инвестирования в бумаги. И эта эпоха по ряду признаков уже может быть названа «неомеркантильной»: новым временем расчетливой торговли, где наряду с невидимой рукой рынка событиями будет дирижировать сильная рука государства. У кого она будет слабой, тем будет плохо. Маленьким же экономикам придется, как обычно, равняться на крупные, а там видимая рука государства уже карает одних и поощряет других.

Следите за нашими новостями в удобном формате
Перейти в Дзен

Предыдущая статьяСледующая статья