ENGВысокий уровень социального неравенства — это, может быть, единственная проблема, которая беспокоит большинство россиян, даже тех, кто лояльно относится к существующей политической системе. О проблемах социального неравенства «Инвест-Форсайт» беседует с профессором Яковом Миркиным, заведующим отделом международных рынков капитала ИМЭМО РАН.
— Яков Моисеевич, какой наиболее острый аспект социального неравенства в России?
— На самом деле, наиболее глубоко социальное неравенство выражено между столицей и регионами. В Москве высокие доходы на душу населения, велика продолжительность жизни — это среднеевропейский город, который очень быстро развивается, в нем очень много денег. Налицо действительно разительный контраст с другими регионами по продолжительности жизни, например, в среднем в 12 лет. В самой Москве при этом, грубо говоря, «голуби накормлены». И поэтому люди с очень большой разницей в доходах могут существовать рядом и варятся, по сути, в одном котле.
— Неравенство влияет на развитие и экономический рост?
— Конечно, влияет: когда официальные денежные доходы, скажем, у деревенского почтальона не более 3-4 тысяч рублей, и он вынужден восполнять дефицит дохода личным трудом в собственном саду и огороде. В итоге получается замкнутый круг. У такого почтальона практически нет рычагов, чтобы из него выбраться. Я внутренне уверен: очень высокая доля населения в регионах и за пределами крупных городов до сих пор живет в этой карусели. Но это значит еще и то, что отчаяние порождает нежелание выбраться, и неверие в эту возможность. Плюс неграмотность — в целом. Дефицит знаний. Иногда даже кажется, что мы начали тренд к архаичным формам жизни. Когда люди довольны тем, что у них есть что поесть, что надеть. И посмотреть по телевизору. И все. В самых простых формах.
— Государственная политика могла бы снизить неравенство?
— Не только и не столько политика опеки. Потому что при такой политике население всегда стоит с протянутой рукой. И процветает скрытое рабство, которое выражается в том, что большая часть населения прикреплена к неким доходам и льготам, которые удается вытащить у государства. Нужно не опекать, а стимулировать. Когда каждое решение государства проверяется только с одной точки зрения — насколько оно содействует росту доходов, имущества, знаний, продолжительности жизни населения в целом и среднего класса в частности. Это значит, не проценты субсидий, которые нужно выпрашивать и доказывать на них право, а нормальный процент, когда можно взять кредит, ипотеку под 3-4 процента годовых, например.
— А, собственно говоря, нужно ли бороться с социальным неравенством? Ведь это абсолютно нормальная ситуация — когда одни беднее, другие богаче.
— Видимо, нужно бороться именно с избыточным неравенством, когда его слишком много на концах того, что называют распределением. Когда у одних слишком большие состояния, и их мало, а на другом полюсе — слишком много бедности у слишком большого числа людей. В целом, конечно, неравенство — это обычное выражение конкуренции, когда разные люди обладают разными способностями и талантами. Есть знаменитый опыт с крысами: крысам дали все, «о чем они мечтали», и те перестали размножаться, развиваться — вообще потом быстро умерли. То же самое с неравенством в человеческой среде — уравнивать и давать всё всем нельзя.
— Какие «очаги бедности» требуют ликвидации в первую очередь?
— Есть регионы, которые являются зонами бедствия — прежде всего помощь нужна именно там. А вообще такие очаги очень легко обнаруживаются даже в спокойных и благополучных областях и городах. И именно в них нужно стимулировать активность людей, давать им возможность развиваться и вырваться из своего личного «круга бедности» и из этого очага.
