ENG
Перейти в Дзен
В мире, Мнение

Цифровые монополии США отдадут всё

Василий Колташов

Василий Колташов

Руководитель Центра политэкономических исследований Института нового общества

«Большая двадцатка» (G20) достигла того, что можно назвать компромиссом по налогообложению транснациональных компаний. Соглашение было подписано в Венеции 10 июня и вызвало немалое обсуждение. Некоторые комментаторы были так им воодушевлены, что назвали произошедшее чуть ли не началом новой эры. Казалось бы, правила определены. Однако если воспринимать все трезво, можно предположить и более интересное развитие событий.

Правительства большинства стран солидарны в необходимости брать налоги с американских по рождению международных компаний. Но когда «финансовые лидеры» G20 достигли взаимопонимания, это стало не революцией снизу (исходящей от национальных администраций), а уступкой сверху — со стороны западных правительств, поскольку система корпораций оказалась под угрозой несогласованной атаки с разных сторон, когда налоговые, судебные, антимонопольные и иные органы ряда государств начали бы выставлять свои обоснованные претензии. А отбиться от них нет шанса.

Потому G7 снизошла до интересов C20 и даже более широкого круга государств, согласившись на 15%. Мировой минимальный корпоративный налог в 15% с прибыли — таков итог июньского соглашения в Венеции. Декларируется: крупные IT-корпорации — Apple, Google, Amazon, Facebook и другие — привыкли платить налоги лишь по месту своей регистрации, но теперь им придется уплачивать их в странах, где они получают доход. Можно считать это небольшим успехом правящих кругов США, поскольку они надеются этим удовлетворить остальной мир. Чтобы понять это, нужно ответить на простой вопрос: почему такой налог не появился раньше — 10, 15 или даже 20 лет назад? Ответ очевиден: американские транснациональные компании не были в опасности — не нужно было делать уступки другим государствам, которые вели себя менее решительно.

Кризисные 2008–2020 годы многое изменили в мире. Среди прочего — поведение правительств многих государств. Франция осмелилась едва ли не первой выставить Microsoft претензию в неуплате налогов. Французское подразделение компании уклонялось от этой неприятной обязанности, перекидывая продажу рекламы ирландскому офису корпорации. Совершив эту «бестактность» еще в 2013 году и требуя тогда от Microsoft 52,5 млрд евро, Франция и в конце 2020 года не давала покоя американским гигантам.

В декабре 2020 года Financial Times сообщила: Google, Amazon, Facebook, Apple, Uber, Airbnb, Booking и другие американские фирмы (всего около 30) получили уведомления о необходимости уплаты нового цифрового налога — 3% от всего заработанного во Франции, так как того требует новый налог.

Было ли все это приятно для американских трансграничных бизнесов? Не почувствовали ли они здесь угрозу для себя? Не поняли ли они на примере французских мер и претензий, что аналогичные меры для них чрезвычайно опасны? Не сами ли они согласились на 15% налог, лишь бы только избавиться от большей угрозы?

А большая угроза — не фантазия. США ведут чрезвычайно активную внешнюю политику. Она ставит немало крупных транснациональных монополий в странное положение. Без нажима со стороны американской политической элиты они едва ли осмелились бы столь дерзко бросать вызов, например, российскому государству — дело совершенно неразумное в коммерческом плане. И не безболезненное.

В июле Роскомнадзор обвинил YouTube в игнорировании требования удалять фейки, среди которых множество политических провокаций. Доступ к материалам российской прессы американский ресурс ограничивает, неугодные популярные каналы удаляет. Роскомнадзор подчеркивает, что YouTube в этом деле — рекордсмен. Он работает грубее. Суммарно:

«Выявлено около 30 случаев цензуры российских изданий и информационных ресурсов, среди которых Russia Today, Россия 24, НТВ, ТВЦ, Взгляд” и иные российские издания». 

Роскомнадзор направил фирме Google как владельцу YouTube свыше 24 тысяч требований удалить ролики, которые в России считаются противоправными. Реакция известна.

Что все это означает? И куда эта история приведет? Во-первых, американская корпорация считает себя в праве не считаться с законами и требованиями в России. Во-вторых, слова не подействовали — и формат общения был отнюдь не финансовым, что создает для YouTube угрозу блокировки или фильтровки материалов через ресурс-прокладку. В-третьих, и это предположительно, компания уверена в неизбежной потере многих позиций и считает, что оставшееся время есть ценный ресурс, а маневры ничего не дадут. Наконец, ясно: YouTube находится под контролем американской элиты, и она активно пользуется им политически, а политика оказывается важнее интересов бизнеса — владелец ресурса Google покроет убытки от потери российского и смежных направлений.

Копятся противоречия и с компанией Facebook. 2 июля Роскомнадзор предупредил, что оштрафует Facebook, Twitter и WhatsApp за отказ размещать базы данных российских пользователей на территории России. Есть претензии и по содержанию продвигаемых публикаций; налоговые органы копят свой портфель обвинений и доказательств по ним. Относительно спокойно себя пока в России могут чувствовать программы Microsoft для персональных компьютеров и отчасти смартфонов (оставим WhatsApp за скобками). Но здесь вопрос будет поставлен о долях рынка и аудитории.

Американские программы господствуют на рынке и даже имеют привилегии, как Windows. В России торговые сети продают компьютеры с установленной заранее ОС. Покупатель не может от нее отказаться и не знает, что это имеет смысл: Windows и продукты под него господствуют, а альтернатива даже не обсуждается, хотя существуют свободные ОС, такие как Ubuntu. Структуры власти, образования и науки, включая школы, учреждения культуры, фирмы и общественные организации — все в России, за исключением военных (у них имеются какие-то секреты от США), посажены на американское программное обеспечение. Для Microsoft это деньги, прибыль. Но дело не только в этом.

Налог в 15%, 25%, даже 35% от прибыли американских цифровых корпораций в России не отменяет монопольного господства этих компаний. Это своего рода откуп, который они (пока только 15%) готовы платить за сохранение своего почти абсолютного контроля над информационным пространством, сервисами — и в конечном итоге во многом над теми, кто ими пользуется.

Приемлемо ли это, даже если российское государство согласно с принципом и размером налога, определенными в рамках G20? Несомненно, неприемлемо. Несомненно, это так оставлено не будет. А значит, рынок ждет передел.

Противоречий так много, что можно ожидать атаку цифровых гигантов в России с разных направлений. Во-первых, с политического и цензурного, так как они не допускают разных мнений и давят альтернативу, действуя строго в интересах политики США. Во-вторых, с точки зрения сбора приватной информации, касающейся личной безопасности, здоровья и финансовой защиты граждан; хранение этой информации, продажа и передача её едва ли могут быть пресечены простым хранением данных на серверах в России. Все это относится к закрытым и контролируемым корпорациями программным продуктам. В-третьих, антимонопольное право диктует политику разделения, когда фирмы из США смогут в разных областях получить суммарную долю рынка менее 30%.

Естественно, это не полный список — и не только в России такие вопросы будут в ближайшие годы ставиться. Новый налог не отменит этой перспективы. Он не станет для транснациональных компаний из США защитой от перемен. Суть же их — коренная реформа, где справедливое налогообложение — только малая доля.

Следите за нашими новостями в удобном формате
Перейти в Дзен

Предыдущая статьяСледующая статья