ENG
С точки зрения экономической политики самым любопытным назначением в новое правительство является назначение советника президента по экономическим вопросам Андрея Белоусова первым вице-премьером.
По своим публичным высказываниям Андрей Белоусов известен прежде всего как сторонник концепции, согласно которой развивать экономику нужно за счет государственных расходов, причем финансировать последние стоит за счет государственного долга. Белоусов даже говорил, что история не знает случаев успешного развития экономики стран без параллельного наращивания госдолга. Добиться реализации этой концепции, несмотря на положение президентского советника, Андрей Белоусов не мог: в России торжествовала «кудринская» парадигма идеального состояния государственных финансов, предполагающая профицит бюджета, низкий уровень госдолга и аккумуляцию определенной части доходов от экспорта сырья в резервных фондах.
Однако сейчас мы имеем дело с рядом новых обстоятельств. Во-первых, затяжная рецессия привела к тому, что сторонников жесткой фискальной политики не осталось даже среди либеральных экономистов. Как сказал автору этих строк директор Центра структурных исследований РАНХиГС Алексей Ведев, фискальная политика должна носить контрциклический характер, и ситуация, когда в условиях стагнации профицит бюджета планируется на 3 года вперед, является «совершенно безумной с точки зрения мировой практики».
Во-вторых, сторонники нынешнего «жесткого» Минфина в новом составе правительства отчасти потерпели поражение. Алексей Силуанов, оставшись министром финансов, утратил позицию вице-премьера, в то время как Андрей Белоусов является единственным первым вице-премьером.
Вообще ушел из правительства выходец из Минфина, бывший министр экономического развития Максим Орешкин. Замена Орешкина на Максима Решетникова на посту главы МЭР довольно любопытна именно как замена «экономиста‑теоретика» на «практика». Разумеется, оба статуса здесь следует понимать достаточно условно: Орешкин не был академическим ученым, но все-таки он был выпускником Высшей школы экономики и занимался — в банках и Минфине — прежде всего экономическим анализом, в то время как большая часть карьеры Максима Решетникова проходила ближе к земле, в администрации Пермского региона (к слову: другой выходец из Перми, бывший губернатор Пермской области и нынешний вице-премьер Юрий Трутнев, уже давно работает в федеральном правительстве).
Если сопоставить это с тем, какие, по нашим предположениям, должны быть приоритетные задачи нового премьер-министра Михаила Мишустина, можно выдвинуть гипотезу, что освоение федеральных средств в регионах и финансирование проектов на местах будет находиться в центре внимания экономического блока правительства.
В-третьих, обещанный в послании президента социальный пакет стоимостью порядка 400 млрд рублей, по-видимому, уже свидетельствует о некотором смягчении бюджетной политики, хотя точно это можно будет сказать только после того, как станут известны подробности о поправках в бюджет, внесенных премьером Мишустиным в Госдуму.
Многие эксперты говорят об экономическом блоке нового правительства это или примерно это. Так, директор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов заявил «Коммерсанту», что задача правительства номер один — собирать деньги, не допустить провала в доходах, а задача номер два — это государственное кейнсианство:
«Других вариантов разогнать экономический рост у государства просто нет».
Заместитель директора Института истории и политики МПГУ Владимир Шаповалов считает:
«Белоусов известен как сторонник экономики развития, то есть стимулирования экономических процессов, инвестирования в инфраструктуру, отраслевого развития. Думаю, что его назначение является продолжением тех инициатив, которые были обозначены президентом в послании Федеральному собранию».
Отдельный вопрос заключается в том, удастся ли Андрею Белоусову более успешно продвигать свои экономические взгляды на посту первого заместителя председателя правительства, чем это ему удавалось на посту советника президента. Роль президентской администрации в России вообще высока, но конституционная поправка, предоставляющая премьеру право самостоятельно предлагать парламенту кандидатуры несиловых министров, возможно, свидетельствует, что президент — по крайней мере, демонстративно — собирается несколько отстраниться от вопросов социальной и экономической политики, что предполагает большую самостоятельность правительства.
Сравнение личностей матерого и продвинутого администратора Мишустина с Дмитрием Медведевым, по всей видимости, тоже свидетельствует в пользу этой гипотезы. Впрочем, особенность сложившейся в России ситуации заключается в том, что отдельный индивид — если он не президент — изменить может очень немного.
