ENGВ России постепенно развивается культура передачи предметов роскоши по наследству и инвестирования в luxury-предметы: от колье Van Cleef и часов Breguet до сумок Hermes Birkin. Подобные вложения нельзя считать тем, что гарантированно поможет в кризисные времена, ими нельзя заменять основные инструменты — акции, ETF и другие. Россияне в основном предпочитают все же вкладываться в эти надежные активы, когда в мире так действует меньше 40% людей. Однако альтернативные инвестиции тоже имеют место быть — и при правильном подходе к ним приносят прибыль. Разбираемся, во что вкладываться и как.
Полный гардероб инвестиций
«В исследовании Baghunter фондовый индекс S&P и золото проиграли сумке Hermès Birkin на 35-летнем отрезке времени с 1980 по 2015 гг.: стоимость сумки показала среднегодовую доходность 14,2%, тогда как фондовый индекс продемонстрировал номинальную доходность на уровне +11,66% и реальную доходность с учетом инфляции +8,65%, а соответствующие показатели по золоту составили +1,9% и -1,5%. При этом если ценовой график золота и динамика индекса в течение этого периода неоднократно испытывали взлеты и падения, то цена сумки с той или иной интенсивностью неуклонно росла из года в год», — рассказывает Екатерина Безсмертная, кандидат экономических наук, доцент, декан факультета экономики и бизнеса Финансового университета при Правительстве Российской Федерации.
Сумки Hermes можно по праву называть самым доходным и перспективным модным аксессуаром: на аукционе Christie’s модель Kelly в расцветке Himalaya Niloticus Retourne реализовали за $241 тыс. Hermes Birkin Bag by Ginza Tanaka оценивается в $1,4 млн, а Hermes Kelly Rose Gold — в $2 млн. Привлекательность сумок как инвестиций подтверждает индекс Knight Frank: за 10 лет цена Hermes (без указания конкретной модели) прибавила 108%, за год — 13%.
«C 2012 года аукционный дом Christie’s имеет специализированный отдел, организующий аукционную продажу сумок и аксессуаров. В годовом отчете аукционного дома эксклюзивные сумки наряду с элитными часами, винами и ювелирными изделиями включены в категорию Luxury. Объем продаж предметов этой категории за 2019 год составил $638,8 млн: около 11% от общего оборота аукционной торговли. Очевидно, что доля сумок в объеме торговли предметами Luxury — не самая значительная», — добавляет Екатерина.
На цену вещи, которая будет продана на аукционе, влияет несколько обстоятельств: сам бренд, лимитированность, степень изношенности, наличие оригинальных сертификатов, упаковок (всегда увеличивает стоимость), принадлежность этой вещи известному лицу. Но этого недостаточно: оценивая перспективность вложений, нужно учесть расходы на хранение. С этой позиции сумки становятся довольно выгодными — пара выходов в свет им (особенно плотной коже сафьяно) ничего не сделают и на цену практически не повлияют. Сейф-холодильник не нужен: убрать в пыльник и коробку достаточно — лишь бы помещение было не влажное.
Но не один Hermes достоин внимания: одежда и обувь тоже подходят для инвестирования. Причем речь может идти как о винтажных изделиях, интересных коллекционерам, так и о вполне современных. Кроссовки Jordan 3 Retro, Nike x Kanye West Air Yeezy, Nike х Tom Sachs Mars Yard (и другие лимитированные модели, созданные в коллаборации) с течением времени дорожают в 10 раз и более. Правда, они чаще попадают не на аукционы, а на площадки ресейла — перепродажи вещей (как новых, так и б/у, но в отличном состоянии). Как считают аналитики BCG, к концу 2021 года рынок люкс-ресейла имеет шансы увеличиться до $36 млрд.
Он набирает обороты и в России: здесь все активнее появляются новые площадки — Luxxy (самая крупная), Oskelly и другие. Зарубежная Vestiaire Collective в пандемию получила $59 млн инвестиций. А в целом ресейл-площадки люкс-сегмента подняли 134 млн за апрель‑август 2020 года.
«В России появилось достаточное количество сервисов и платформ для ресейлеров. В несколько кликов можно найти и купить эксклюзивный лот известного бренда, и если вы его не планируете оставить себе, то, добавив к стоимости товара 20–30%, через некоторое время его перепродать. Но это нельзя назвать инвестированием. Подобные платформы просто торгуют трафиком», — оценивает Анатолий Цоир, соучредитель и генеральный директор российского премиального бренда одежды Arctic Explorer.
«По оценкам директора Art Market Research Себастьяна Дути, к 2023 году международный рынок подержанных предметов роскоши составит $51 млрд. В России этот тренд, конечно, менее выражен. Спрос концентрируется в основном вокруг новых предметов роскоши, что касается вторичного рынка, то бесспорным хитом много лет являются сумки Hermes. Закономерно, что основными инвесторами выступают женщины, которые собирают настоящие домашние коллекции сумок этого бренда. Сложность для профессиональных инвесторов заключается в критериях оценки — сколько такой актив стоит сегодня и как цена на него менялась за определенный период времени», — комментирует Дарья Ненашева, владелица бренда женской одежды SPRAY.
Богатое золотое приданое
В 2016 году почти каждый второй россиянин (45%) сообщал, что предпочитает покупать ювелирные украшения в качестве долгосрочной инвестиции денег. Недвижимость, валюта и другие инструменты пользовались меньшей популярностью. В том же году Россия оказалась в топ-10 стран, покупающих ювелирные изделия. Сколько россиян сегодня предпочитают инвестировать в это, неизвестно, но 6% населения (как выяснил Сбербанк) не реже раза в год приобретают золотые изделия. Их экономическая выгода под вопросом, а вот цветные бриллианты в цене точно растут (по данным Knight Frank — на 77% за 10 лет). И не только они.
«Изучив аукционы в Европе, я пришла к выводу, что все хотят брендовые украшения — видимо, как гарантию аутентичности камней либо как некий статусный предмет. С точки зрения маркетинга уже давно компания Tiffany нам показала, как должно выглядеть кольцо, и с продажей с годами без изменений работают эти маркетинговые паттерны. Я сосредоточила свои покупки на двух брендах — Tiffany и De Beers. Покупала достаточно универсальные базовые вещи, и за 5 лет цена на них выросла вдвое», — делится Мария Орлова, коллекционер модных аксессуаров, основательница салона для животных PetCut.
Впрочем, ювелирные изделия выглядят довольно традиционной инвестицией, в отличие от часов: они за 10 лет выросли в цене на 60%, сообщает Knight Frank. Россияне им уделяют внимание, как отмечают эксперты, хоть и пока очень мало. Минимальная сумма вложений в сегменте — $5 тыс., средний ежемесячный прирост цены для моделей в $10–15 тыс. составляет $100. Наиболее перспективны бренды Patek Philippe и Rolex. И с ними, как в случае с сумками, затраты на хранение невысокие.
«Что касается вопроса определения стоимости часов, существуют определенные агрегаторы, например Chrono24, где можно посмотреть динамику стоимости различных моделей либо отслеживать изменение цены на аукционах. Главная сложность инвестирования в часы — уровень экспертности, чтобы принимать решение о том, будет ли вещь расти в цене. Важна близость к мануфактурам и получение инсайдерской информации, которая может повысить шансы на дополнительную доходность», — рассказывает Константин Чайкин, часовой мастер, изобретатель, основатель мануфактуры, специализирующейся на изготовлении часов класса люкс.
Особенности инвестирования в одежду и аксессуары
«Сегодня брендовую одежду и обувь можно рассматривать как выгодные инвестиции. Но только в двух случаях: первый — вещь доступна в очень ограниченном количестве или вообще “только для своих”, вроде новых сумок Birkin или отдельных коллабораций больших брендов с артистами. Второй вариант — прошлые винтажные коллекции: так, в последний год подскочили цены на сумки-багеты Fendi из нулевых. Цена на вещи определяется законом рынка — соотношение спроса и предложения. Чтобы делать на этом прибыль, нужно хорошо разбираться в микротрендах. Начать можно совсем с малого, например с IKEA. Цены на их ковры в коллаборации с Virgil Abloh уже перепродаются за $3500», — рассказывает Александра Бессонова, креативный продюсер fashion-, tech- и media-проектов.
Это одна из главных сложностей инвестирования в одежду и аксессуары. Нужно быть твердо уверенным, что условный браслет Cartier Love спустя десять лет станет дороже в два раза, а не потеряет в цене, что его кто-то очень захочет купить с рук не уцененным. Для этого требуется разбираться в трендах и понимать, что сумка Hermes Birkin спустя годы только подорожает (даже не лимитированная модель), а Dior Lady Dior из базовой линейки будет куда менее выгодным вложением. Оба бренда — тяжелый люкс, но купить Dior можно в любом официальном бутике, а за Hermes придется охотиться не один год. И нет гарантии, что повезет купить — очереди длинные.
Особняком стоят винтажные вещи, в которые инвестировать в России сложнее, чем за рубежом. Как отмечает Александр Зобов, заведующий кафедры маркетинга экономического факультета РУДН, в России культовые коллекции европейских домов моды не известны широко. А более старые коллекции одежды, как показал пример Александра Васильева — известного российского знатока моды, имеют значение как музейные экспонаты. Поэтому можно, конечно, купить женское платье Chanel 1960-х, которое ежегодно прибавляло в цене по 20% и подорожало с $805 (сентябрь 1993 года) до $3220 (ноябрь 1999). Но с оглядкой на то, что реализовывать его придется только на крупных европейских аукционах вроде Sotheby’s или Christie’s, работающих с Hermes, Louis Vuitton, Chanel.
Автор: Кристина Фирсова
