ENGАлександр Тарасов — адвокат, управляющий партнер юридической компании «АВТ Консалтинг»
Практика показывает, что в настоящее время компании стали применять менее агрессивные способы налоговой оптимизации. Однако вовсе от возможности экономии налогоплательщики не отказываются. Разница в том, что сейчас способы снижения налоговой нагрузки предприниматели продумывают заранее, предприняв достаточные меры безопасности. При этом учитывают тенденции в судебной практике и позицию Минфина России.
На сегодняшний день чаще всего приходится сталкиваться с оптимизацией двух налогов — налога на прибыль и НДС. Если компания действует вразрез нормам Налогового кодекса РФ, то такие действия сводят на нет не только экономию собственника, но и создают существенные риски привлечения к налоговой и уголовной ответственности. Учитывая, что в настоящее время контролирующие органы ведут активную борьбу с незаконными способами снижения налогов, налогоплательщики стали более осторожными. Налоговое планирование основывается в основном на предварительном прогнозировании сумм, подлежащих к уплате в бюджет.
В моей практике часто встречаются ситуации, когда налоговые органы обвиняют в искусственном привлечении посредника с целью завышения расходов по налогу на прибыль и вычетов НДС. Обычно речь идет о приобретении сложной технической продукции не напрямую у заводов-изготовителей, а через посредников.
Так случилось в одной из компании крупного холдинга в Нижнем Новгороде. Организация приобретала автомобильные запчасти и детали у перепродавцов, а не у изготовителя. Одного этого факта для инспекторов было достаточно для того, чтобы доначислить компании по итогам выездной налоговой проверки порядка 80 млн рублей.
По мнению контролеров, посреднические сделки — незаконный способ оптимизации. Приходится доказывать обратное путем подробного описания принципа работы с поставщиками, а также раскрывать нюансы производственных процессов.
В этом деле инспекторы дополнительно указывали, что посредники и поставщики последующих звеньев имеют признаки фирм-однодневок. Мы строили линию защиты на том факте, что действующее налоговое законодательство не предусматривает возложения на налогоплательщика неблагоприятных последствий действий контрагентов второго и третьего звена. А также обращали внимание на то, что право на вычет НДС не зависит от результатов хозяйственной деятельности поставщиков товара при осуществлении налогоплательщиком реальной хозяйственной деятельности. Недобросовестность контрагента не влечет автоматического признания заявленной налогоплательщиком, вступившим в финансово-хозяйственные взаимоотношения с таким лицом, налоговой выгоды необоснованной. Поскольку каждый из таких лиц самостоятельно несет ответственность за выполнение своих обязанностей и независимо друг от друга пользуется своими правами.
На этапе подачи возражений на акт проверки были приведены доводы о том, что налоговый орган не вправе указывать на незаконность действующей схемы движения товара исходя из собственного видения, увеличивая при этом размер налогов к уплате. А также фактически принимать новое управленческое решение — определять схему реализации продукции, исключив из нее фирм-посредников. В результате вышестоящий налоговый орган принял аргументы и отменил решение инспекции.
В другом деле по результатам выездной налоговой проверки одной компании было доначислено около 89 млн рублей. Налоговики заявляли о занижении таможенной стоимости товаров по сравнению с однородными товарами. При этом они ссылались на информационные ресурсы, такие как ИАС «Таможня» или ИАС «Мониторинг-Анализ». Налоговики не представили достаточных доказательств, подтверждающих факт занижения таможенной стоимости.
На этапе досудебного обжалования удалось доказать, что сравнительный анализ таможенной стоимости, проведенный налоговым органом, не соответствует законодательству РФ, а также сложившейся судебной практике. Сверка цен, указанных импортером в декларациях, с ценовой информацией таможни не доказывает занижение таможенной стоимости и не влечет необходимость ее корректировки. Особенно в целях налогообложения прибыли.
В этом деле пришлось доказывать, что целью внешнеторговых сделок было именно извлечение прибыли. Для этого было проведено независимое маркетинговое исследование. Его результаты достоверно показали, что импортируемая в РФ продукция по стоимости ниже аналогичной продукции российского производства в среднем на 30%. Это делало ее более привлекательной в коммерческом плане. Что подтверждало экономическую целесообразность такого приобретения. В итоге спор был разрешен на этапе досудебного обжалования. Налоговый орган по итогам рассмотрения возражений согласился с аргументами налогоплательщика и снизил доначисления на 91% от суммы, первоначально указанной в акте по результатам проверки.
Оба случая показывают: в настоящее время налоговые органы активнее стали вникать в производственные, финансовые и экономические нюансы сделок. Они ставят под сомнение операции, исходя из своего видения хозяйственной деятельности. Часто встречаются ситуации, когда логика в экономических решениях есть, однако инспекторы с этим не соглашаются и заявляют о нецелесообразности. В связи с этим при заключении любого договора и внедрении способа налогового планирования важно заранее продумывать экономическое обоснование своих действий. Иначе защититься от обвинений в фиктивности сделок впоследствии будет сложно.
