ENGВо второй части интервью с главой Роспатента Григорием Ивлиевым «Инвест-Форсайт» обсуждает вопросы государственной поддержки патентования и работы с интеллектуальной собственностью.
С первой частью интервью можно познакомиться здесь.
— Григорий Петрович, иногда можно услышать мысль, что для защиты интеллектуальной собственности нужна особая система судопроизводства или даже особая юрисдикция — такая как штат Мэн в США или как это происходит сейчас в Казахстане, где собираются делать Международный финансовый центр с особой юрисдикцией на основе английского права. Может, стоит создать особый суд по интеллектуальной собственности для Сколково?
— Ключевые законодательные акты для создания специализированного Суда по интеллектуальны правам (СИП) в системе арбитражных судов России были приняты еще в декабре 2011 года. В 2012 году, когда Российская Федерация вступала во Всемирную торговую организацию, обязуясь обеспечить эффективное судопроизводство по делам, связанным с защитой ИС, суд уже начал свою работу. И тогда, и сейчас ведомство поддерживало необходимость профессионального специализированного суда для разрешения споров в сфере правовой охраны и защиты интеллектуальных прав. Тем более что рассмотрение сложных патентных споров требует привлечения экспертов, участия специалистов, у которых есть специальные знания в той или иной области науки и техники. Сегодня мы очень продуктивно взаимодействуем с СИП, его председателем Людмилой Новоселовой, анализируем их правоприменительную практику, делаем выводы. Отмечу, что практика СИП в отношении решений Роспатента — важный индикатор качества работы ведомства: если в 2014 году по итогам 398 рассмотренных дел по оспариванию решений, действий (бездействия) ведомства было вынесено 94 (23,6%) решения не в пользу Роспатента, то в 2015-м их количество упало. Из 385 всего 36 (9,3%) принятых решений СИП были не в пользу службы. Примерно на том же уровне оно осталось и в прошлом году, несмотря на рост числа экспертиз. При этом уменьшилось и количество жалоб, подаваемых в Палату по патентным спорам (ППС). В I квартале 2017 года число проведенных экспертиз в отношении заявок на изобретения, промышленные образцы и полезные модели выросло почти на тысячу по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, а в отношении товарных знаков — почти на 300 рассмотренных заявок. Но мы уверены, что стандарт качества нашей работы будет сохранен. Не забывайте, к тому же, что у Суда, например, есть полномочия для запроса дополнительных документов, которых лишена, скажем, наша ППС, которая рассматривает дела в административном порядке.
Я бы хотел еще обратить внимание на важность развития системы медиации, то есть внесудебного урегулирования споров в сфере ИС, который позволяет сторонам сократить издержки на урегулирование споров, решение вопросов в данной сфере. Так, например, Национальный центр медиации действует на базе РГАИС. И он уже может решать патентные споры и споры в области авторского права без вступления сторон в изматывающий судебный процесс.
Что касается вашего примера с Международным финансовым центром в Казахстане, то он ориентирован на активизацию международной коммерческой деятельности в сфере ИС. Но если мы говорим об инновационном центре для отечественных компаний, которые будут действовать в России и по российским законам, то Роспатент считает нецелесообразным применять к деятельности такого центра какое-либо иностранное право и, как следствие, создание особого суда. Повторюсь, Суд по интеллектуальным правам является эффективным инструментом для решения всех вопросов, а его работу можно только дополнить развитием центров медиации.
— Продолжая тему инфраструктуры для защиты интеллектуальной собственности. В прошлом мы часто могли слышать критические высказывания в адрес авторских обществ: РАО, РСП и ВОИС. Решилась ли сегодня эта проблема? Стоит ли вопрос о дополнительном регулировании деятельности этих обществ?
— Сегодня государственное регулирование в сфере авторского права, в том числе относительно деятельности обществ по коллективному управлению правами (ОКУП), находится в ведении Минкультуры России. Именно там проводится мониторинг деятельности ОКУП и выявление основных проблем данной сферы.
Роспатент поддерживает тесные рабочие контакты с Минкультуры России по вопросам, возникающим в сфере авторского права. Однако отмечу: окончательные решения в сфере выработки государственной политики принимаются именно в Министерстве культуры. Поэтому за актуальными и подробными комментариями по данному вопросу лучше обратиться именно к ним.
— Среди предлагавшихся в прошлом мер поддержки российского экспорта была и такая: развивать бренд «Сделано в России». Как сейчас обстоит дело с этой идеей?
— В апреле 2016 года в ответ на письмо первого заместителя министра промышленности и торговли Российской Федерации Глеба Никитина Роспатент предложил включить заместителя руководителя Роспатента Любовь Кирий в состав Координационного совета по вопросу введения понятия «Сделано в России». Мы также направили свои предложения по проекту концепции формирования системы управления эффектом страны происхождения для российской продукции. Можем сказать, что заявок на регистрацию в качестве средств индивидуализации обозначения «Сделано в России» в апреле 2016 года — июне 2017 года не поступало.
— Как бы мы ни мечтали о том, чтобы наша наука была первой в мире, мы понимаем: без технических заимствований экономика развиваться не может. А раз так — должно ли государство содействовать заимствованию российскими компаниями западных технологий — и, соответственно, покупкам иностранных лицензий, патентов?..
— Ответ на этот вопрос может дать только широкая практика применения современных аналитических патентных инструментов, которыми, в частности, занимается Проектный офис ФИПС. Патенты, как вы знаете, имеют как национальный, так и региональный характер, поэтому без анализа состояния дел за рубежом, состояния патентного массива в той или иной отрасли невозможно сказать, стоит ли принимать меры для покупки технологии — или лучше вложить средства в собственные разработки, выбрать другое направление исследований. Именно с помощью патентных ландшафтов можно определять технологические приоритеты, в том числе и на уровне государства, а далее — принимать необходимые меры по поддержке лицензирования, закупке необходимых технологий у иностранных правообладателей или вложению денег в собственные разработки и исследования в данной отрасли.
— Самая сложная, самая дорогостоящая проблема, с которой сталкиваются изобретатели, — патентование за рубежом, получение международных патентов. Должно ли государство помогать им или как-то вмешиваться в этот процесс?
— Государство уже помогает в получении международных патентов. Российский экспортный центр (РЭЦ) готов выдавать субсидии на зарубежное патентование малым и средним предприятиям. С помощью этих субсидий можно возместить 100% расходов на пошлины, уплаченные за получение патента, а также 70% расходов на подготовку документов для зарубежного патентования. Данная программа была подготовлена РЭЦ в тесном взаимодействии с Роспатентом. Мы также подготовили совместный выпуск пособий, которые рассказывают об особенностях патентования изобретений, промышленных образцов и товарных знаков. Пособия можно бесплатно скачать с официального сайта Роспатента или найти на стендах ведомства или РЭЦ на выставках, форумах и конференциях. Судя по тому огромному спросу, которым пользуются эти издания, вопросы зарубежного патентования становятся для российских компаний все более актуальными, что, безусловно, внушает некоторый оптимизм.
— Много ли российских компаний использует патентование в США или ЕС? Если много — почему: стандарты другие, надежность выше, суд лучше?
— Немного. По нашей статистике, с 2010 года по настоящее время в США была подана 2331 заявка, в Европейское патентное ведомство (ЕПВ) — 1555 заявок с российским приоритетом, в патентные ведомства Великобритании и Франции 63 и 47 соответственно. Если говорить о компаниях, то за эти годы Лаборатория Касперского подала 145 заявок в США и 85 в ЕПВ. На счету Яндекса — 92 и 39 заявок соответственно. Компания ABBYY подала 67 заявок, но только в патентное ведомство США; ООО «Парафарм» — 6 в США и 24 в ЕПВ; 16 заявок в ЕПВ также на счету Госзнака. Необходимость зарубежного патентования возникает, когда компания планирует поставлять на внешние рынки продукты, в которых используется изобретение, защищенное патентом Российской Федерации. И зарубежный патент нужен, чтобы защитить свои права на результаты интеллектуальной деятельности в других странах.
Есть два пути зарубежного патентования: в соответствии с Парижской конвенцией или с международной системой патентования, предусмотренной Договором о патентной кооперации (РСТ). Данную систему мы особо рекомендуем тем, кто заинтересован в получении патентов в 3-х и более странах. По процедуре PCТ Роспатент является получающим ведомством по заявкам, поданным российскими заявителями. При этом заявка может быть подана на бумаге или в электронном виде. После проверки получающим ведомством по заявке РСТ проводится международный поиск, готовится письменное сообщение с мнением о патентоспособности заявленного изобретения. Причем заявитель может выбрать в качестве международного поискового органа Роспатент. В соответствии со статьей 21 Договора о патентной кооперации (РСТ), международная публикация заявки осуществляется незамедлительно по истечении 18 месяцев с даты приоритета заявки. После этого в срок 30-31 месяц — срок зависит от выбранной страны патентования — с даты приоритета заявки заявитель может перевести ее для рассмотрения на национальную фазу в интересующие его патентные ведомства, например, США, стран ЕС и других, в которых будет решаться вопрос о выдаче патента на изобретение.
Для патентования в соответствии с Парижской конвенцией, российские заявители должны подать заявку в Роспатент, а затем, после проверки данного изобретения на сведения, содержащие гостайну, — через 6 месяцев — можно подавать заявку, например, в США или страны ЕС с испрашиванием приоритета по дате подачи российской заявки. Необходимо отметить, что в России, США и ЕПВ и других странах применяются единые условия оценки патентоспособности, которые установлены Парижской конвенцией.
Что касается правоприменительной практики рассмотрения возражений на выданные патенты, то в США или странах ЕС она существует гораздо больший период. Кроме того, в условиях прецедентного права в указанных странах правоприменительная практика формируется быстрее. И в США, и в странах ЕС практика оспаривания патента применяется очень широко, поскольку патент является одним из важнейших инструментов рыночной экономики и технологического развития. Если говорить о практике проведения экспертизы изобретения, то российское законодательство постоянно совершенствуется для возможности гармонизации.
— Вы являетесь сторонником формирования Стратегии политики в сфере интеллектуальной собственности. Как обстоят дела с подготовкой этой Стратегии и какие проблемы она должна решить в первую очередь?
— Мы договорились с Министерством образования и науки сформировать рабочую группу по выработке стратегического документа в сфере интеллектуальной собственности. Этот стратегический документ может помочь в решении множества вопросов. Начиная от стимулирования изобретательской активности, заканчивая выработкой согласованной государственной политики в данной сфере на всех уровнях власти и в отношении всех субъектов — крупного бизнеса и государственных корпораций, малых и средних предприятий, научных и исследовательских организаций, вузов, иных НКО, граждан. Сейчас у нас нет такой координации, а компетенции в сфере ИС рассредоточены по разным министерствам и ведомствам. Разработка Стратегии ИС позволит повысить эффективность нормативного правового регулирования в сфере интеллектуальной собственности, поскольку пока среди органов власти, экспертного и профессионального сообщества до сих пор нет единства в цели и ориентирах развития сектора, вокруг которых надо концентрировать усилия. Стратегия, сам процесс ее обсуждения, позволит преодолеть эти разрывы. Мы должны развивать практику использования глубоких патентных исследований, которые позволят с большей эффективностью выбирать технологические приоритеты, направления исследований, направления инвестиций, отрасли и области поиска, что нуждаются в стратегической поддержке или налоговых льготах.
Опираясь на Стратегию, можно будет быстрее решить задачи эффективного использования интеллектуальной собственности предприятиями, отладить трансфер технологий как внутри России, например, между вузами и бизнесом, так и между российскими резидентами и их возможными зарубежными партнерами или инвесторами. Четче скоординировать создание систем локальных актов и сервисов в научных или образовательных организациях, при которых легальный процесс коммерциализации ИС будет прозрачным и выгодным для исследователя. Это позволит ученым активней заниматься наукой, система заработает на результат, которым будет являться отечественная продукция с высокой добавленной стоимостью на рынке. Акцент на поддержку технологического предпринимательства должен быть центральным в будущей Стратегии.
Разумеется, нельзя оставлять без внимания Стратегии ИС такие сферы, как авторские и смежные права, а также средства индивидуализации. Сфера использования объектов авторских и смежных прав вносит существенный вклад в ВВП, а средства индивидуализации являются важным инструментом рыночных отношений, серьезной составляющей добавленной стоимости любого товара или услуги. Ну, и еще один ключевой вопрос — развитие образования в сфере интеллектуальной собственности. Нам нужны грамотные и квалифицированные специалисты на всех этапах работы с интеллектуальной собственностью: от проведения патентных исследований до грамотного оформления заявки, от её подачи до внедрения, маркетинга и коммерциализации результатов интеллектуальной деятельности. Только грамотно управляя интеллектуальной собственностью, мы сможем добиться того, чтобы Россия заняла достойное место в элите мировых технологических лидеров.
Беседовал Константин Фрумкин
