ENGКирилл Куватов — партнер, адвокат гражданско-правового направления адвокатского бюро LOYS
Первым этапом законодательного регулирования отношений, связанных с оборотом криптовалюты в России, является внесение с 01.10.2019 года Федеральным законом № 34-ФЗ от 18.03.2019 года изменений в отдельные положения Гражданского кодекса Российской Федерации. Следует отметить, что поправки закрепляют базовые понятия и правила игры в отношении информационных прав и смарт-контрактов и создают предпосылки для дальнейшего регулирования, в частности путем принятия специальных законов «О цифровых финансовых активах» и «О привлечении инвестиций с использованием инвестиционных платформ», которые в настоящее время находятся на рассмотрении в Государственной Думе Российской Федерации. Остановимся более подробно на вышеуказанных изменениях.
Цифровые права
Федеральный закон № 34-ФЗ от 18.03.2019 года вводит в ГК РФ новую статью 141.1, которая содержит понятие цифровых прав — обязательственные и иные права, содержание и условия которых определяются в соответствии с правилами информационной системы. По своей сути цифровое право — то, что сегодня принято называть токеном. Совершение сделок с цифровыми правами возможно только в информационной системе и по правилам данной системы. Сама по себе отсылка законодателя к регулированию сделок с информационными правами правилами соответствующей информационной системы, с одной стороны, соответствует мировой практике оборота криптовалюты, но необходимо помнить: в России к самим информационным системам будут предъявляться особые требования.
Обладатель цифрового права
Согласно п. 2 и 3 статьи 141.1 ГК РФ, обладателем цифрового права признается лицо, которое имеет возможность распоряжаться этим правом, однако правилами информационной системы может быть признано иное лицо. Переход цифрового права на основании сделки не требует согласия лица, обязанного по такому праву.
Форма сделки
Письменная форма сделки считается соблюденной в случае совершения лицом сделки с помощью электронных либо иных технических средств, позволяющих воспроизвести на материальном носителе в неизменном виде содержание сделки, при этом требование о наличии подписи считается выполненным, если использован любой способ, позволяющий достоверно определить лицо, выразившее волю. Законом, иными правовыми актами и соглашением сторон может быть предусмотрен специальный способ достоверного определения лица, выразившего волю.
В данном случае малопонятным является условие — «позволяющих воспроизвести на материальном носителе в неизменном виде содержание сделки», однако примечательно, что законодатель таким образом расширил перечень возможностей подтверждения волеизъявления лица на совершение сделки, например путем ввода кода, направленного СМС-сообщением, или биометрической идентификации. Главное правило — «любой способ, позволяющий достоверно определить лицо, выразившее волю». Данное правило, с одной стороны, в эпоху информатизации является более чем логичным, с другой — порождает возможности злоупотреблений.
Смарт-контракты
Изменения в ГК РФ затронули и институт «самоисполняемых» контрактов, при этом законодатель закрепляет смарт-контракты не в качестве самостоятельных сделок, а в роли их условий. Согласно п. 2 ст. 309 ГК РФ, условиями сделки может быть предусмотрено исполнение ее сторонами возникающих из нее обязательств при наступлении определенных обстоятельств без направленного на исполнение обязательства отдельно выраженного дополнительного волеизъявления его сторон путем применения информационных технологий, определенных условиями сделки.
