Ситуация с коронавирусной пандемией сегодня вполне сравнима с войной. По уровню человеческих жертв — с крупной региональной, по охвату стран, вовлеченности населения, по материальным потерям и другим возможным последствиям — с войной мировой. С третьей мировой. В такой ситуации очень важно смотреть на происходящее максимально объективно, выделять главные стратегические проблемы. Сегодня такие проблемы видны уже вполне отчетливо.
Хотя еще совсем не ясно, когда и чем закончится эта пандемия, однако все же это вряд ли будет концом света. В какой-то степени можно считать, что нам даже повезло. Было бы намного хуже, если вместо коронавируса мир посетило бы что-то вроде испанского гриппа; испанки, поразивший сто лет назад до 550 миллионов людей и унесшей, по оценкам, от 40 до 100 миллионов жизней. В сегодняшнем более населенном и мобильном мире последствия такой вирусной атаки были бы еще ужасней.
Считать предупреждением
В том, что мать-природа обрушила на нас сегодня не самый опасный вирус, можно при желании усмотреть строгое, но заботливое напоминание человечеству о его месте в планетарном биоценозе, увидеть очередную попытку предупредить нас, отвратить от пустой суеты и обратить внимание на действительно серьезные проблемы.
Поэтому первый важный вывод из происходящего очевиден — в любой момент будущего может начаться пандемия нового, неизвестного еще вируса. Второй вывод — последствия этого могут быть существенно более тяжелыми. Если сегодня европейский ЦБ прогнозирует возможный спад мирового производства на 15%, а ВТО не исключает падения торговли на 32%, то более мощный или повторный вирусный удар может стать реальной вселенской катастрофой, отбросить мир на многие годы назад и даже при неблагоприятных обстоятельствах привести к временной цивилизационной деградации.
При этом высказываются мнения, что в связи с изменением климата вирусные пандемии будут случаться все чаще. Так это или нет, сегодня, как и многое другое, неизвестно. Но дело не в частоте вирусных атак, а в самой их возможности, которую, естественно, уже сложно отнести исключительно к фантастическим страшилкам. Угроза выглядит теперь более чем реальной.
Четвертая мировая, вирусная
Действительно, если долгое время самой серьезной угрозой человечеству считался глобальный ядерный конфликт, то новая мощная вирусная атака сегодня выглядит намного вероятней. Простая арифметика: за последние сто лет в мире было две «обычных» мировых войны и две мировые «вирусные», считая только испанку и коронавирус, без учета многочисленных и постоянных вспышек различных гриппов, полиомиелита, оспы, ВИЧ и т.д.
Однако в настоящее время политиками и военными специалистами признается, что вероятность новой мировой войны между людьми существенно снижают сдерживающие факторы ракетно-ядерного оружия и всемирной глобализации, делающие ее бессмысленной в военном отношении, а главное — невыгодной в экономическом.
В итоге логика подсказывает, что наиболее вероятной четвертой мировой может стать война людей с врагами невидимыми, биологическими. С врагами, против которых мы сегодня практически безоружны.
Странная война
Это действительно так. Нельзя, глядя объективно, не видеть, что сегодня мы в реальности с коронавирусом не воюем, у нас нет никаких средств для его подавления. Мы даже не обороняемся, для этого тоже нужно оружие. Мы несем потери, но можем лишь прятаться от врага за марлевыми повязками и надеяться, что пандемия со временем как-то сама, как подобное случалось, ослабнет.
Безоружны перед вирусом и медики в больницах, которые борются со смертельными последствиями заражений, но не имеют никаких средств против самой инфекции. Причем дело не в какой-то особой неуязвимости именно коронавируса, а в том, что сегодня вообще не удается создавать каких-либо действенных средств уничтожения вирусов в организме человека.
Цена дефицита знаний
Это может казаться странным, поскольку всем известны антибиотики и вакцины, мощные средства, практически избавившие мир от эпидемий и пандемий таких смертельно опасных бактериальных инфекций, как чума, холера и т.д.
Меньше известно, что на вирусы антибиотики совершенно не действуют. Антибиотики способны отравлять бактерии, микроскопические, но живые существа, не причиняя при этом вреда человеку. Но вирусы — не бактерии, они неживые и отравить их невозможно. Конечно, они тоже уязвимы. Теоретические представления о том, как подавлять их в человеческом организме, есть, но для практического создания таких средств еще недостаточно общебиологических знаний.
С антивирусной вакцинацией также, как известно, все не просто. Во-первых, вакцины предназначены для активации защитных механизмов у здоровых людей, но бесполезны для уже зараженных. Во-вторых, их разработка занимает обычно более года с момента выделения нового вируса, а главное, для многих вирусов их создать вообще не удается. Причина та же — недостаток фундаментальных биологических знаний. С отсутствием необходимых знаний связан и удивляющий сегодня многих разнобой мнений экспертов-вирусологов о сроках и особенностях текущей пандемии.
Таким образом, главная, очевидная причина нашего унизительного бессилия в борьбе с вирусами — не в дефиците медицинских масок и больничных коек, а в дефиците медико-биологических знаний.
Задача стратегическая
Недостаток знаний и, как результат, отсутствие необходимых медицинских технологий, — это и есть главная проблема, первопричина всех сегодняшних поражений и потерь. Поэтому главная стратегическая задача, сформулированная в уместном сегодня военно-политическом стиле, может звучать так:
«В целях предупреждения в будущем угрозы новых катастрофических пандемий, для снижения возможных человеческих и материальных потерь, для гарантии безусловной победы над вирусным инфекциями уже сегодня необходимы неотложные, экстренные меры по развитию медицинской вирусологии на основе активизации и ускорения фундаментальных и прикладных биологических исследований».
Добавить к этому, собственно, можно лишь одно: другого пути у нас просто нет.
Биореволюция как надежда
Конечно, еще полвека назад (а тем более во времена испанки) такие верные по своей сути цели и задачи были бы на практике лишь утопическими невыполнимыми лозунгами. Но не сегодня.
Можно считать, в этом смысле нам также повезло. За последние десятилетия биологическая наука достигла существенных, зримых результатов и продолжает успешно развиваться. Такая динамика позволяет говорить о начале настоящей научной биореволюции и ожидать в обозримой перспективе как новых научных прорывов в биологии, так и создания в результате новых медицинских технологий, намного превосходящих по своей эффективности и возможностям современные. Успехи в молекулярной, клеточной, генетической биологии, в биологической информатике, в развитии исследовательских методов и аппаратуры позволяют прогнозировать появление методов активной борьбы с вирусной угрозой, а затем и полное избавление от нее.
Весьма важно при этом, что результатом биореволюции будет не только победа над болезнями вирусными, но и над тысячами других, не менее губительных и пока неизлечимых недугов. Гуманитарные, социальные, экономические последствия этого невозможно переоценить. Все это делает поддержку прогресса биологических знаний важнейшим приоритетом.
«Да несчастье помогло…»
Разумеется, развитию биомедицины и фундаментальной биологии в мире и сегодня уделяется немало внимания. Однако вирусная опасность, столь зримо и неожиданно проявившая себя в текущей «войне», выводит значение биологических исследований на совершенно иной, оборонно-стратегический, уровень.
Известно, что войны всегда были мощным катализатором научно-технического развития. Угроза существованию заставляет государства принимать все возможные организационные, материальные, кадровые меры для ускорения исследований в важных с военной точки зрения научных отраслях, что, естественно, сказывается на их развитии. При этом немаловажным фактором активизации научно-технических работ в этих условиях является и психологическая мобилизация участников, осознание ими важности своей роли в защите от врага. В ситуации, когда этот враг — болезни, когда результатом исследований будут не пушки, а спасение жизней, мотивация будет еще значительней.
Текущая ситуация именно такова во всех смыслах, и было бы ошибкой этим не воспользоваться. Дополнительным, но немаловажным аргументом является то, что все затраты на биомедицинские исследования многократно окупятся в результате радикального снижения заболеваемости населения.
Нет нужды говорить, что достижение на практике всех этих целей, включая такое важнейшее условие, как формирование высокотехнологичной исследовательской базы, — задача, требующая времени, поэтому промедление здесь недопустимо.
Разумеется, развитие биологических технологий несет не только очевидную пользу, но и новые угрозы биотерроризма, биохакерства, опасных экспериментов и т.д. Об этом было сказано уже немало правильных слов, как и о том, что все мы на планете в одной лодке, что пора прекратить распри и направить объединенные усилия для решения общих проблем. Но это все уже отдельные темы, и есть надежда, что общая для всех встряска коронавирусом заставит мир более активно искать здесь правильные решения.
В заключение стоит отметить, что текущая пандемия стала весьма убедительным практическим подтверждением сделанным ранее теоретическим выводам о том, что решение биологических проблем человека, развитие биомедицины является сегодня и будет в обозримой перспективе абсолютным приоритетом, главной целью и задачей человечества. К пониманию этого мир идет медленно, но неуклонно. К таким выводам приводит нас сегодняшний мировой мини-апокалипсис.