ENG
Ключевым фактором, обуславливающим многие действия российских властей, стал переход от регионального к отраслевому принципу управления экономикой. Это завершает восстановление целостности российской государственной системы после периода «вынужденного федерализма». Как всякий сложный процесс, переход к отраслевым принципам управления имеет свои издержки, включая социальные. Но этот подход больше соответствует новым экономическим условиям и задачам борьбы за новое место России в мировой системе хозяйствования.
Такая трансформация подразумевает существенное повышение эффективности деятельности министерств и ведомств, их окончательный переход от функций «фиксаторов состояния» к индикативному планированию и интеграции различных программ проектов. Это — крайне сложный процесс, который не всегда проходит гладко. И информационные технологии играют здесь почти решающую роль.
Линия на развитие информационных технологий была заложена в приятом по инициативе президента России Владимира Путина Постановлении Правительства от февраля 2003 года. Она была развита в последующем Постановлении правительства от 24 ноября 2009 года, когда Путин выполнял обязанности председателя Правительства. Эта последовательность демонстрирует системность внимания президента к информационным технологиям в целом и к «цифровой экономике» в частности.
Именно поэтому весьма красноречивыми выглядят недавно представленные «Инвест-Форсайтом» данные о том, какой интерес у россиян вызывают информационные ресурсы различных федеральных ведомств.
Рост общественного интереса к информационным ресурсам органов госвласти связан с сочетанием двух обстоятельств: во-первых, с активным освоением значительной (а в ближайшем будущем — доминирующей) частью населения новых методов коммуникаций. А с другой — с новым уровнем операционного доверия к государству. В совокупности это — серьезный вызов, связанный с неизбежным повышением требований к коммуникациям государственных органов с точки зрения их «потребительской ценности» для населения. Уровень востребованности и степень географической доступности электронных услуг неизбежно потребует нового качества.
Показателем именно пользовательского интереса к коммуникациям государственных органов является структура востребованности: наиболее востребованы информресурсы ведомств, взаимодействие с которыми имеет для жителей России прагматическое значение: например, МВД, в меньшей степени — МЧС. Показателен относительно высокий уровень востребованности ресурсов тех ведомств, которые являются «головными» для реализации крупных государственных программ: Минкавказ, Минвосток.
Уже сейчас мы наблюдаем на практике переход от востребованности информационных ресурсов в качестве инструмента некоей «открытости власти», что остается ценным для политизированных кругов общественности, к использованию этих инструментов для решения вполне понятных, если хотите, «земных» задач. Одним из ключевых лозунгов и грядущей президентской компании, и грядущего президентского срока могла бы стать универсализация системы электронных социальных услуг для населения, то есть распространение «московского стандарта» социальных услуг на всю Россию. В действительности это будет иметь и большое социальное значение, и даст серьезный толчок развитию многих инфраструктурных суботраслей.
Неизбежно встает вопрос о качественных изменениях в коммуникационных стратегиях государственных органов, причем не только о каких-то «частных» улучшениях, а о переосмыслении задач такого рода коммуникаций, их направленности и содержания.
Информационное обеспечение сейчас уже не может быть только ради «пиар-достижений», чего министерствам и ведомствам хватало еще три-четыре года назад. Требуется превращение информационных ресурсов, которые контролируются государственными органами и аффилированы с ними, в инструмент стратегического управления векторами развития. Информационные ресурсы государственных структур уже не могут восприниматься как совокупность отдельных, пусть даже успешных, решений, но должны рассматриваться как некая система. В особенности это касается информационных ресурсов структур экономического управления, качество которого должно быть существенным образом усилено.
В развитии информационных ресурсов государственных органов неизбежен сдвиг от потребительских сервисов.
В информационных технологиях всегда идет конкуренция между условными «парадигмой Масуды», приоритетом вопросов управления в информационных технологиях (основоположник подхода — Йошида Масуда), и «парадигмой Цукерберга», сводящей информационное общество к инструменту выстраивания индивидуально комфортных социальных связей. «Нулевые» и «десятые» годы прошли под знаком доминирования «парадигмы Цукерберга», технологий социальной интеграции и коммуникационной клубности, доведенных к середине 2010-х почти до совершенства. Теперь начинается медленный, но системный разворот в сторону использования информационных технологий как инструмента управления, прежде всего стратегического.
Говоря об использовании информационных технологий государственными органами, необходимо учитывать не столько сегодняшние количественные и качественные параметры востребованности, но и перспективные вектора. А они так или иначе будут связаны с технологическими изменениями, которые станут результатами — прямыми или условно «побочными» — четвертой промышленной революции.
О каких функциях мы можем говорить применительно к публичной информационной деятельности министерств и ведомств? Картина вполне очевидна:
- Обеспечение максимального уровня информационной прозрачности. При всех достижениях, причем как формальных, так и вполне реальных, востребованных, в этой области возможности для развития все еще остаются. Прежде всего — с точки зрения информационной открытости региональных подразделений федеральных органов исполнительной власти.
В условиях объективной трансформации системы государственного управления с переходом на преимущественно отраслевой принцип это становится важным фактором донесения общефедеральной и общеотраслевой повестки дня на местах. Особенно в том, что касается реализации конкретных экономических программ и проектов. И относительно слабые позиции таких ведомств, как Минпромторг и Минсельхоз, вызывают озабоченность. На ближайшие 3-5 лет это будут ключевые ведомства с точки зрения выполнения общегосударственных задач.
Это направление информационной деятельности органов государственной власти вряд ли нуждается в каком-то «накачивании». Проблема в основном в формировании адекватной и интересной контентной базы.
- Формирование общенациональной «повестки дня». За крайне редким исключением, функции выполняются относительно слабо. И если в период 2013—2017 годов это не несло фатальных последствий, хотя большая часть общественно значимых кампаний развивалась при слабом, а иногда — контрпродуктивном влиянии государственных органов (классический пример — «казус Матильды»), то в период президентской выборной кампании это становится источником значимых и уже не только имиджевых, но и политических рисков.
Есть существенное различие в характере общественного интереса к информационным ресурсам ведомств, сориентированных на «экспертную» коммуникацию (Минэнерго, Минэкономразвития, МИД) и ведомств, интерес к информационной активности которых носит условно «народный», а фактически — прикладной характер (МВД, МЧС, Минвостокразвития в связи с программой «дальневосточного» гектара). Но, тем не менее, мы имеем дело с индикативными в рамках «больших цифр» соотношениями, которые демонстрируют наличие доминирующих векторов. А «экспертные» коммуникации оказывают влияние на «повестку дня» не меньшее, нежели «народный» интерес.
Здесь важна степень «попадания» коммуникаций госорганов в «створ» доминирующих общественных настроений, а в краткосрочной перспективе — в приоритеты, сформированные для выборной кампании.
- Интеграция программ и проектов. Коммуникационные инструменты органов государственной власти должны позволять вовлеченным в активную общественную или экономическую жизнь людям и институтам гражданского общества увидеть весь спектр возможностей, которые дает государственная политика в той или иной области. Система интегрированных коммуникаций придает государственной политике «объем» с имиджевой точки зрения, но на практике — создает потенциал капитализации позитивных взаимосвязей и большей прозрачности реализуемых проектов. Принципиальной является и функциональная интеграция различных государственных инвестпроектов в информационном пространстве. Ключевым фактором должна стать адресность коммуникаций. Причем понимание приоритетов ключевыми целевыми аудиториями — это не «проблема» данных целевых аудиторий («кто хочет — услышит»). Это — приоритет информационной работы госорганов.
- Раннее предупреждение. Выявление наиболее актуальных и общих проблем отраслевого или межотраслевого характера для последующего решения их на операционном или законодательном уровне. Анализ информационного пространства и той обратной связи, которая естественным образом возникает в связи с деятельностью органов государственного управления, должны стать основой для планирования регулятивной и законотворческой деятельности. В ряде случаев создается впечатление, что ведомства действуют в условиях не только информационного, но и социального вакуума. Это, в частности, характеризует информационную деятельность Минфина и отчасти — Минэкономразвития, коммуникации которых остаются во многом «односторонними» и сугубо «экспертными», хотя касаются широких слоев населения. В период президентского выборного цикла это может создать серьезные риски.
Обратим внимание на тот некупированный негативный эффект, который вызвало информационно неотработанное сообщение о планируемом «налогообложении котиков». В ходе президентской кампании такие вбросы могут повторяться.
- Система обратной связи. Необходимы сигналы, что проблема как минимум услышана и ее влияние на процессы регионального развития осознаны.
В российских условиях, как это ни странно, именно министерства могли бы — особенно на нынешнем этапе — стать наиболее активными пользователями технологий «big data» и соответствующих коммуникационных решений. Особенно те ведомства, которые сориентированы по сути своей деятельности на проблемы стратегического управления: помимо ведомств правоохранительной и фискальной направленности, это Минобрнауки, Минпромторг, Минэкономразвития, Минвосток.
Интегрированные коммуникации дают беспрецедентные возможности для организации такой системы, но важно, чтобы она была сформирована не только в плане инструментов, но и встроена в систему функционирования ведомств. Например, экспертные и общественные советы должны становиться не только легализованной формой лоббизма, но и инструментом контроля эффективности деятельности госоргана и его коммуникаций.
Большая часть задач информационной работы госорганов лежит в сфере политики консолидации инвестиционных проектов и потоков, их упорядочивания и придания им разумной — если хотите, «плановой» — степени открытости и предсказуемости. Президентская выборная кампания, к слову, почти идеальный момент для организации общероссийской геоинформационной платформы, включающей не только социальные, но и инвестиционные предложения федеральных органов власти и их региональных представительств. Такая платформа могла бы стать эффективной основой для взаимодействия на качественно и технологически новой основе между бизнесом и государством, где прозрачность будет являться приоритетом для обеих сторон.
Необходимо перестать относиться к информационным инструментам только как к средству коммуникаций, особенно с учетом новой операционной среды и новой структуры информационного общества, построенного на цифровых технологиях. Это, скорее, «Коммуникации 2.3», где коммуникации становятся способными не просто выполнять определенные управленческие задачи, но и быть источником добавленной стоимости. И государственные органы должны органично вписаться в эту парадигму. Тем более что новый политический цикл дает для этого прекрасные возможности.
