ENGВ марте компания Coca- Cola и Государственный департамент США сообщили, что начнут совместно использовать блокчейн для создания достоверного реестра работников и трудовых соглашений, который поможет бороться с принудительным трудом во всем мире. Речь идет о блокчейне Emercoin. Его основной разработчик, вице-президент инвестиционного банка Jefferies Олег Ховайко рассказал «Инвест-Форсайту», почему крупные компании и госструктуры работают с Emercoin.
Справка: Олег Ховайко родился в 1967 году в Сумской области (Украина). Закончил МИФИ, факультет кибернетики. С 1998 года живет в США. Работал в области IT, биотехнологий и финансов, в настоящее время — вице-президент инвестиционного банка Jefferies.
— Почему Coca- Cola и Госдеп выбрали среди многих блокчейнов Emercoin? А не Ethereum, например?
— Я не знаю критериев, которыми руководствовались Coca-Cola и Госдепартамент США, но предполагаю, что наш проект выбрали за высокую надёжность. У нас простой интерфейс, совместимый с Bitcoin, сеть работает с 2013 без единого сбоя. Никто не положит многомиллионный бизнес на то, что ненадежно. Наш блокчейн опирается на ядро биткоина, который показал высокую надёжность. Но еще мы сделали универсальное расширение, которое позволяет реализовать на блокчейне ряд распределённых сервисов: телефонию, нотаризацию, системы безопасности и пр. Наша система открыта. И как в Ethereum, в который можно загрузить любой смарт-контракт, так и в нашу можно загрузить любые пассивные данные. Я подчеркиваю — пассивные, никакой внешний код, загруженный в блокчейн, не получит управления. Этим мы достигаем безопасности и гибкости. Мы сознательно отказались от подхода Ethereum, где любой смарт-контракт выполняется каждым узлом сети, что, по нашему мнению, делает сеть потенциально уязвимой.
— А как вы договорились с Coca- Cola и Госдепом, какая сумма контракта?
— Этот контракт пришел через Blockchain Trust Accelarator. BTA — это некоммерческая организация, помогающая решению проблем бизнеса посредством блокчейна. Одним из таких решений и будет достоверный реестр контрактов найма Coca-Cola на Emercoin. Проект в начальной стадии, мы еще не определились со всем объемом работ и его распределением между участниками. Нашим партнёром в этом проекте выступает компания BitFury. Про сумму контракта говорить пока рано, да и это конфиденциальная информация.
— Какова роль BitFury, крупнейшего производителя чипов, в этом проекте?
— С BitFury мы сотрудничаем три года. Для них мы вначале были просто одним из сонма форков, потом они проаудировали нашу систему, оценили технические решения и выбрали Emercoin для привязки к нему своего продукта — приватного блокчейна Exonum. Предполагается, что на этом блокчейне Coca-Cola создаст прозрачный реестр данных о трудовых контрактах компании, который поможет бороться с принудительным и детским трудом. Детали контрактов, персональная информация и прочие конфиденциальные данные в публичный блокчейн не внесут. Поэтому в блокчейне Emercoin будут храниться не сами данные о сотрудниках, а хэши этих данных, которые и станут доказывать существование этих данных и их единственность. В случае аудита или следственных мероприятий данные всегда можно размотать, посмотреть и доказать. А недоброжелатели этой информацией воспользоваться не сумеют.
Exonum — это приватный блокчейн от BitFury. Но, в отличие от других приватных «блокчейнов в себе», доверие к которым определяется их владельцами, Exonum вносит хеши своего состояния в публичный блокчейн (в данном случае — Emercoin) и таким образом приобретает доверие, генерируемое майнерами внешнего публичного блокчейна.
— Сколько у вас стоит транзакция?
— 0,01 эмерцента, или 0,0001 Emercoin, что примерно равно 0,02 цента США. У биткоина сейчас транзакция стоит 10-20 центов. У нас дешевле.
— А что по скорости обработки?
— Время закрытия блока у нас такое же, как и у биткоина, — 10 минут. Но у него скорость обработки транзакций медленнее из-за высокой нагрузки на сеть, у нас чуть быстрее. Для Coca-Cola, однако, не так важна скорость, мы и не акцентируем на этом внимание. Кроме того, наш блокчейн имеет ряд немонетарных сервисов, в системе биткоина отсутствующих. Мы предполагаем, что после успешной реализации основного проекта Coca-Cola и Department of States ими тоже заинтересуются.
— Расскажите, пожалуйста, как вы стали работать с РЖД?
— Мы работаем с русским интегратором «Ай-Теко», он входит в десятку крупнейших по России. Совместно с эстонской Hashcoins OU и «Ай-Теко» примерно год назад мы подписали трёхстороннее соглашение об учреждении «Консорциума Emercoin», чтобы создавать и внедрять решения на блокчейне. В рамках этого консорциума «Ай-Теко» стала их предлагать. Одно из таких решений — у РЖД. РЖД начала публиковать состояние своих грузовых перевозок в блокчейне. Я ежедневно вижу, что в блокчейне появляется порядка десятка записей, подписанных ключом РЖД, то есть всё у них работает. Также информация о внесении данных в блокчейн Emercoin регулярно публикуется в новостной ленте площадки грузовых перевозок РЖД. Ещё украинское подразделение Deloitte самостоятельно интегрировало их продукт DocSensus c блокчейном Emercoin; они нотаризуют там доверенности и другие документы.
— Каков экономический эффект для РЖД от блокчейна Emercoin?
— Прежде всего, РЖД получила возможность привлечь на железнодорожный транспорт дополнительные заказы от грузоотправителей. Через Emercoin в режиме реального времени можно увидеть индекс торговой площадки по грузоперевозкам, который включает среднюю стоимость вагона в сутки, количество заказов на разные вагоны, которые получены за отчетные сутки. При этом внесение записей в блокчейн не требует больших расходов. РЖД не использует Exonum BitFury, а напрямую загружает свои данные в публичный блокчейн Emercoin. Какой экономический эффект в цифрах? Я не знаю.
— Где ваши клиенты?
— В основном, в США. Недавно заключили два партнёрства по внедрению нашей системы ENUMER для VOIP-телефонии с компаниями eZuce и PortaOne. Они обслуживают около 150 крупных телеком-провайдеров. При использовании ENUMER время установления соединения сократилось с 2 секунд до 0,3 секунд. Кроме того, это позволяет делать бесплатные звонки другим абонентам системы, что приводит к сокращению расходов на телеком, а также повышает качество голосового соединения.
А вот в России у нас дела идут не так активно. Я полагаю, из-за массового увлечения Ethereum. Но, тем не менее, интерес есть, особенно в академической среде. Так, я недавно прочёл курс лекций о блокчейне для преподавателей института Бонч-Бруевича, которые они используют в учебном процессе.
— Какая у вас выручка?
— В основном работаем бесплатно, наш продукт — OpenSource, мы всем раздаем наши сервисы. В случае проекта с РЖД это двухчасовая консультация, которую мы провели бесплатно. А всю работу сделала «Ай-Теко». У нас же есть два источника доходов — контракты, когда мы делаем серьезные вещи (например, как, надеюсь, будет для Coca-Cola и Госдепа), и второй — рост нашей криптовалюты Emercoin. Совокупная выручка наших компаний в США и России совсем небольшая: меньше миллиона долларов в прошлом году. Но Emercoin за последние три года растет за год в среднем на 400%.
— Каким видите Emercoin через год, через пять лет?
— У нас в планах выпустить новую версию кошелька с поддержкой Segwit, работа над ядром и создание новых сервисов. Главное — распространить Emercoin как можно шире, а не состричь денег с доверчивых «инвесторов». Мы — лидеры немонетарных сервисов, имеющих практические применения. Что такое смарт-контракт у Ethereum, который у вас так любят? Это, в конечном счете, платеж. Что такое бесплатная телефония? Что угодно, но не платёж. Мы просто соединяем абонентов по интернету. Системы безопасности, линки торрентов — тоже не деньги. Мы движемся в направлении развития немонетарных сервисов. И пока коин-сообщество увлечённо играет в игру с нулевой суммой (токены, ICO и т.п. ), мы делаем проекты, создающие прибавочную стоимость. Правы ли мы — рынок покажет. Развивать же монетарное направление — значит снова создать биткоин, но он уже и без нас есть.
— Вы же инвестиционный банкир. И вдруг немонетарные сервисы развиваете?
— Банк, в котором я работаю, не имеет к Emercoin никакого отношения. Именно потому что я инвестиционный банкир, я хорошо знаю, что такое платежные сервисы и криптовалюты, каковы их риски для банков. Emercoin’ом я занимаюсь в свободное время и не получаю за это ни зарплаты, ни иной компенсации.
— Как вы оказались в США, Потомак, штат Мэрилэнд?
— Прилетел на большом белом самолёте! А если серьёзно, меня пригласили по рабочей визе для участия в государственном проекте PubMed — поисковой системе по медицинским публикациям. В области биотехнологий я проработал почти 10 лет как контрактор, после чего перешёл в финансовую индустрию.
Беседовала Наталья Кузнецова
