ENG
Что ожидает мир, если китайская валюта продолжит падение? Что толкает ее вниз, и почему она все-таки не девальвировалась раньше, когда это было вполне возможным?
Впервые с 2016 года в мире пошли разговоры о девальвации китайской валюты. Она уже опустилась к американскому доллару более, чем в последние месяцы того самого года, когда все еще ощущалось дыхание кризиса — его второй волны. Тогда за доллар давали 6,6-6,9 юаней, а теперь дают более 7 юаней. Позади остался период укрепления китайской валюты, а с ним и надежды на стабильность мировой торговли и американо-китайской связки экономик.
Chimerica не состоится — это уже абсолютно понятно. Мечта миросистемных профессоров о том, что торговая близость Китая и США породит некое новое экономическое и геополитическое явление, рассыпается. Нового американо-китайского ядра глобальной экономики не получилось. Однако не получилось и расцепления, которым так грозил Дональд Трамп. Президент США не властен давить на КНР из-за своих компромиссов с финансистами, но также и в силу возможного обрушения американской и мировой экономики.
А ослабление юаня в последнее время — сигнал возможного обвала рынков. В 2016 году в Вашингтоне боролись за девальвацию юаня. США справедливо полагали, что это отбросит Китай назад, во времена более послушного поведения и большей слабости внутреннего рынка. Вместе с тем Поднебесная будет готова к серьезным сделкам с Вашингтоном и признает, что в системе под названием Chimerica она есть звено слабое, зависимое. Это не отменяло обычных для последних 30 лет американских упреков, что юань недооценен.
Трамп пришел к власти в тот момент, когда план давления на юань уже терпел крах. В Пекине же отлично понимали: девальвировать юань под давлением проблем своей экономики и финансовых спекулянтов, сражавшихся на стороне США, значит запустить промышленный спад в мире. Он же бумерангам ударит по Китаю. Эта перспектива остается и теперь: стоило юаню уйти немного вниз — и это сразу оказало давление на евразийские валюты. В России давление тоже ощутили. А если юань продолжит падение, КНР придется уменьшить импорт. Следом торговые партнеры сократят потребление китайских товаров, а ослабление их валют еще более сократит спрос на фабриканты из Поднебесной.
Спираль девальваций и сокращения потребления может со страшной силой ударить по китайской промышленности. Поэтому в Пекине постараются не допускать сильного ослабления юаня, даже если оно является выгодным в плане поставок в США в условиях торговой войны. Впрочем, нельзя исключать, что курс доллара может подрасти до 8 юаней к началу 2020 года. Такая перспектива будет зависеть от ситуации на рынке нефти: если сырье подешевеет еще (под давлением застоя в США и ЕС), то ослабление юаня окажется возможным. Оно и так носит отложенный характер, и ожидания его в 2015–2016 годах отнюдь не было пустым. Просто Пекин не утратил контроль над процессами, а сам юань не является валютой в свободном плавании. Но это сторонники модели «коммунистического Китая» могут рассуждать о бескризисном развитии его экономики. На деле хозяйство КНР давно накапливает проблемы, и они скрыто давят на юань. Давят: пузырь на рынке недвижимости, кредитные пузыри в реальном секторе, избыток производственных мощностей в промышленности и возросшая денежная масса.
Рост ВВП Китая должен будет продолжить замедление. Вероятно, по итогам 2019 года этот показатель окажется близким к 6%. Власти Поднебесной давно уже объявили: замедление роста является лишь его нормализацией, так как прежние темпы были высокими, а их снижение вполне естественно. Но это слова. На деле же экономические аналитики не раз с 2008 года говорили о возможности жесткой просадки экономики Китая. В 2015–2016 годах это было вполне возможно. Но китайские власти и в этот раз (впервые в 2008 году) смогли справиться с проявлениями кризиса.
Сейчас мир вновь близок к моменту обострения кризиса. В августе фондовые индексы в США и Европе сдвинулись вниз. Дешевела нефть. В США росли опасения рецессии. В сущности, все это является обострением проблем, что были уже в 2018 году, когда по миру прокатилась волна девальваций валют стран с небольшими рынками, «развивающихся экономик». Призрак кризиса тогда (после спада на рынках) удалось отогнать. Но это может не получиться в 2019 году, хотя все прекрасно понимают: обвал на фондовых площадках, спад международной торговли, девальвации товарных валют (включая рубль), спад потребления и неплатежи по долгам — все это может оказаться большим. Ослабление юаня не единственное и не главное, что может последовать.
И все-таки Китай принял на свои плечи в годы мирового кризиса очень многое. Если властям этой страны придется допустить ослабление юаня под нажимом внутренних и внешних факторов, это способно усилить экономический хаос в мире — высвободить ту самую стихию кризиса, которой с 2008 года так все боятся. Третья волна кризиса с обвалом фондового рынка (особенно в США и ЕС, где индексы почти не среагировали на обострение 2013–2016 годов), сжатием мировой торговли и ослаблением не только китайской, но и многих валют в Евразии, Южной Америке, Африке и Азиатско-Тихоокеанском регионе может произойти. При этом доллар будет, вероятно, укрепляться, однако, только до определенного предела, пока кризис не зайдет слишком далеко в реальной экономике Соединенных Штатов. Нельзя исключать подобного с евро.
Если третья волна кризиса развернется, она способна оказаться не менее разрушительной, чем волна прежняя. Спад в Китае чреват мощными массовыми выступлениями на окраинах и в столице, что может привести даже к распаду государства. Потому китайские власти будут вынуждены делать все возможное для сохранения равновесия. Однако это едва ли будет возможно без тесной смычки с новыми евразийскими центрами капитализма, куда входит и Россия. Без стимулов для этих рынков, где просядет спрос и национальные валюты, КНР будет очень тяжело справиться с «третьим кризисом». В итоге блок экономик Евразии (без ЕС и Индии) при общей протекционистской политике с обменом квот и стимулами для покупателей является единственным противоядием от глубокого спада. По сути это то, что диктует кризис.
Кризисы благодаря либеральной экономической школе воспринимаются как стихийные бедствие. Между тем они являются даже не доктором-хирургом, но силой, несущей перемены. Просто перемены эти требуют государственных решений. А если их не будет сразу, то юань упадет — и это сильно заденет многих.
