ENG
Отечественная бюрократия меняет кожу и наращивает мышцы. Она, похоже, более не желает опираться на отрицательный отбор и ищет новые кадры.
Уже несколько лет в России проводятся конкурсы управленцев, где могут участвовать не только молодые, но также более зрелые и опытные кадры. Отбор «Лидеры России» охватывает все регионы и распространяется на новые сферы. Лояльные Кремлю новые главы регионов бравируют своими отборами или дают обещания их проводить, чтобы их опора на местные кадры была опорой на кадры другого типа. Всюду идет отбор административных специалистов, во всяком случае, демонстративный. Всюду рассказывается о новых критериях хорошего чиновника. И все это совсем не похоже на прежнюю ситуацию, когда отечественная бюрократия словно бы была погружена в спячку, а если и была чем всерьез занята, то только собственным и своих близких обогащением.
Все было тихо и спокойно довольно долго. Еще шесть лет назад ничто не тревожило плотную массу российских чиновников и прослойку губернаторов. Министерства, региональные администрации и структуры других уровней работали по старым правилам. Они держались на компромиссе столичной и провинциальной элиты. Между ними сохранялось разделение полномочий, и центр не лез в дела окраин. Казалось, что после «лихих девяностых» в спокойные «нулевые» годы чиновничество обрело свой рай. Оно могло работать и обогащаться, если позволяли должности и условия. Главным было не переходить границ внешней, видимой для публики законности. Региональные начальники жили по принципу:
«Сохраняй политическую лояльность и делай что хочешь».
Хозяином региона — вот кем ощущал себя губернатор. Провинциальной бюрократии нужно было помогать Кремлю с выборами, не мешать московским кампаниям и иностранным инвесторам (физически и грубо, но не административно!) заходить в регионы и вести свой бизнес. В остальном все держалось на упомянутых компромиссах. Правда, расхищение бюджетных средств было тогда ограничено рамками подрядов, займов или подложных контрактов, но вся эта упорядоченность держалась на кадрах особого рода. Если не считать низшую бюрократию и тех, кто попал во власть в перестройку и на волне «демократизации», новые кадры с какими-то профессиональными способностями не очень-то были востребованы. Система строилась по схеме клиентелы: не знания и умения имели вес, а встроенность, причастность и лояльность в узком смысле. По сути же господствовал отрицательный отбор.
Политические требования высшей бюрократии этой «идиллии» не нарушали, так как сводились к простой необходимости декларативной верности родине. Сколько при этом то или иное лицо во власти уводило денег в офшоры, сколько «пристежных паспортов» имело и в каких странах накапливало активы, значения не имело. Запад считался партнером (почти другом) и ядром мировой экономики. По отношению к нему Россия брала роль лояльной полупериферии.
Все изменилось с приходом глобального кризиса. Изменилось, но далеко не сразу: США и ЕС пришлось проглотить победу Москвы в конфликте с Грузией 2008 года, поскольку рынки падали, и от стран БРИКС на Западе ожидали поддержки. Совсем иной оказалась ситуация Второй волны глобального кризиса (2013–2016 гг.). Здесь Россия была уже одной из терпящих бедствие, а США и ЕС оказались вовсе не в роли партнеров или благотворителей. Они повели атаку на отечественную элиту и оторвали от ее мягкого евразийского проекта Украину. Не простил Запад ни воссоединения Крыма с Россией, ни помощи Донбассу. И хотя Москва всеми силами подавала знаки готовности к сделке (белый голубь 2015 года как странный символ победы над фашизмом или Минские соглашения), это не возымело результата. Зато выяснилось нечто иное.
С 1990-х годов отечественные правящие круги присоединяли страну к ясному и понятному, как им казалось, миру «Вашингтонского консенсуса». Профессоры-конъюнктурщики писали книжки про глобализацию и торжество «свободной торговли», которым не могло быть конца. Все кто мог обогащались, и члены бюрократической корпорации обогащались в первую очередь. Взятки и откаты этому безмерно помогали. Чиновники, наконец, могли вольно воплотить в жизнь передаваемый только устно лозунг советской номенклатуры:
«Думай о себе, не забывай о Родине».
В России «нулевых» о Родине полагалось говорить общие фразы, но не особенно думать, а обогащение шло полным ходом. Эффективность бюрократии была невелика. Но еще ниже была ее надежность.
Как только выяснилось, что конфликт с Западом настоящий и там всерьез хотят вслед за Украиной поменять администрацию в России, высшая бюрократия впервые взглянула внимательно на широкий управленческий класс под собой. Она не могла не ужаснуться увиденному. Низкая эффективность в работе, умение пускать казенные деньги в собственный карман при слабом внимании к интересам крупнейших компаний, своеволие и влиятельность губернаторов, нередко считавших себя сюзеренами регионов, их готовность при всех фразах о патриотизме взять иностранные деньги и «целовать крест Лжедмитрию» при смуте в Москве, слабая пригодность всей системы к реализации крупномасштабных социальных и экономических проектов — вот что предстало взору высшего руководства государства. Но оно не было безвинно.
Именно высшее начальство допустило такое состояние собственной системы власти. Именно оно позволило партии власти стать синекурой, а Госдуме и другим палатам представителей годами оставаться свалкой бездеятельных и бездарных индивидов. Проблему ярче всего отразила одна из прямых линий Владимира Путина, где ему пришлось рассказывать о позитивном вкладе «Единой России» в жизнь страны. Звучало это неубедительно. Хуже всего было то, что президент оказывался в роли единственного адвоката «партии власти». Она же была настолько ротационно обнулена своими голосованиями в Думе, что на выборах 2019 года ее кандидаты шли как независимые, а некоторые выдвигаемые властью кандидаты в губернаторы стирали из своих биографий членство в партии и занятие в ней важных должностей.
Кремль не мог не начать делать выводы. Еще до охлаждения отношений с Западом «верхи» начали продвигать на региональные посты промежуточного типа фигуры, что были бы эффективными и для себя лично, — материально давали выгоды своему бизнес-клану и в плане проектов центра. Позднее стало очевидно, что все это (в том числе собянинская плитка) ведет к нерациональному расходованию ресурсов и мало что решает, включая вопрос лояльности.
Отрицательный отбор слишком долго господствовал в бюрократии. Это было логично: высокие и выгодные должности следовало получать своим, а вовсе не наиболее толковым индивидам. Какие тут могли браться в расчет достоинства? Однако начав конкурировать в глобальной игре, Россия в лице своего высшего начальства должна была начать менять бюрократию и принципы ее работы. Вот почему появились требования к губернаторам (исходящие от Госсовета и администрации президента), пошли в дело различные конкурсы, схемы наставничества и назначения для хорошо показавших себя участников отборов. По сути этот сдвиг означал перестройку бюрократии из формальной в реальную и способную работать как механизм, управляемый из одного центра.
Здесь соединились политические и экономические интересы. Многочисленные проекты, как то: порты Приморья и Санкт-Петербурга, инфраструктурные улучшения крупных городов, спортивные сооружения под чемпионат мира по футболу или мост через Керченский пролив, не должны были быть провалены. Они все равно реализовывались с огромными издержками. Все равно система администрирования не всегда могла решить задачи. Однако очевидно, что «верхи» в их высшей бюрократической форме начали поиск решений для более масштабной работы при большем контроле над процессами и уменьшением числа самодеятельных участников процесса.
Ставки в глобальной игре слишком высоки. Велики и возможные выигрыши, так как старые центры мирового капитализма уже совсем не в той форме, что были еще даже в 2013 году, не говоря уже о периоде 2001–2007 гг., и не так им просто бороться за влияние в Евразии и иных частях мира. Но борьба имела и будет иметь место, открывая колоссальные возможности для крупных фирм из России. Потому едва ли стоит думать, что начатая «верхами» работа по отбору кадров для машины-бюрократии и ее отладка по новым принципам будет вдруг прекращена.
Возможно, неудачных решений в процессе будет много. Однако движение не остановится в ближайшие годы. Даже борьба с коррупцией будет вестись хоть и не тотально, но сурово. В «Единой России» уже начали борьбу с «ленивыми» депутатами. Указание сверху гласит: больше дел, заметных и важных, чтоб не Кремль вас, а вы его прикрывали. Партию решено не списывать, а починить. В сущности же это лишь один из пунктов идущего с самого верха приказа все элементы системы заставить работать на нее и уменьшить исходящий от них негатив. Уменьшиться должна и автономность элементов системы, что в плане государственного устройства означает движение от федерализма к унитарному типу государства.
Все это будет тем более эффективно, чем больше изменится бюрократическая машина, декоративность же изменений чревата сбоями разного рода запущенных сверху программ. В целом же Россия явно входит в новую эпоху.
