ENGВиктор Орловский — управляющий партнер венчурного фонда FortRoss Ventures
Покупка в интернете товаров и услуг давно перестала быть новостью. Их теперь совершают и в крупных городах, и в небольших селах — лишь бы интернет был. В России давно уже закрепились такие площадки, как Ozon, Яндекс.Маркет, Юлмарт. Маркетплейс — это удобная площадка, где покупатель экономит сразу и деньги, и время.
В США гигант электронной коммерции — компания Amazon, чей логотип на коробках я вижу чаще всех других. И эта компания, несмотря на то, что все ее воспринимают как лидера в электронной коммерции (и это, безусловно, так), не похожа ни на одну из вышеперечисленных компаний, вообще ни на одну компанию в мире. И вот почему: Amazon умеет удивительным образом трансформировать свою бизнес-модель, выводя на рынок все новые и новые удивительные сервисы. Сегодня Amazon успешно конкурирует с поисковиком Google — 25% всех запросов (причем самых важных запросов) рядовой американец делает именно в Amazon. Там он ищет нужные ему товары. Таким образом, Amazon становится крупнейшей в США площадкой медийной рекламы. Начав с магазина книг, компания смогла не только увеличить количество наименований товаров, но и представить своим клиентам сервис, который вначале был просто «внутренним движком», — Amazon Managed Services.
Недавно компания выпустила в свет Amazon connect, монетизировав собственные логистические сервисы: склады, доставку, контакт-центры и т.д. В скором будущем миллионы компаний, торгующих на Amazon, будут пользоваться этой инфраструктурой так же, как пользуются сейчас инфраструктурой AMS. Запуск Amazon Echo (Alexa) переворачивает с ног на голову весь современный распорядок узнаваемости бренда, потому как лишает клиента самого главного — визуального образа бренда, и это, в свою очередь, позволяет продавать клиенту «обезличенный» стиральный порошок, зубную пасту и другие товары, «неотличимые» в применении, просто имеющие другой визуальный образ упаковки. За счет этого маржинальность товаров, проданных через Alexa, выше, чем у тех, которые клиент покупает на сайте Amazon. Так Alexa становится очередной новой платформой. Теперь каждый бизнес может самостоятельно подключаться к Alexa через открытые API.
Есть ли еще примеры трансформации бизнес-моделей, которые так же существенны, но, возможно, пока менее заметны? Среди бессчетного числа различных индустрий стоит обратить внимание на автомобильный сектор и поговорить о Tesla. Сегодня эта компания является самой большой по капитализации в мире автопроизводителей. Она производит небольшое количество уникальных автомобилей, декларируя в своей отчетности феноменальные убытки. Дело тут не в том, что Tesla предлагает электромобиль — подобное скоро будут под нажимом регуляторов производить все автомобильные компании мира, а в том, что это не автомобиль, а iPhone на колесах. Революция здесь — не в дизайне автомобиля и не в технических новшествах, а в том, что впервые в мире появился серийный автомобиль, который можно персонализировать и обновлять в нем ПО в режиме реального времени. А еще эта компания совершила революцию в ценообразовании спорткаров. Посудите сами: недавно анонсированный Tesla Rodster — самый быстрый серийный автомобиль мира — по большинству своих характеристик (кроме максимальной скорости) лучше, чем Bugatti Chiron. При этом стоимость этого суперкара — 200 тыс. долларов, что в 15 раз меньше стоимости Bugatti.
И клиенты, и инвесторы верят, что именно таким будет автомобиль будущего — полностью персонализированный, бескомпромиссно быстрый, обновляемый на ходу, находящийся на передовой автономного передвижения.
Кстати, автомобильная тема — прекрасный кейс для рассмотрения эволюции и даже революции в бизнес-моделях. Uber, Lyft, DiDi, Gett, Yandex Taxi и др. раскачали лодку многотриллионной индустрии автомобилестроения и вслед за ней сервисной индустрии ремонта и обслуживания автомобилей. Еще недавно все было понятно и прозрачно — рынок автомобилей в мире неспешно рос на несколько процентов в год. Но вдруг стало ясно: рынок неэффективен, а частный автомобиль используется владельцем лишь на 4% времени, 1% из которых владелец проводит в поиске свободного места для паркинга (речь идет об использовании автомобиля в крупных городах).
Эти обстоятельства вместе с развитием мобильных технологий не замедлили сказаться на появлении новых бизнес-моделей. В тех локациях, где сервисы Uber развиты хорошо, на дорогах ездят около 8% подобных автомобилей. Их средняя загрузка достигает 50% и ограничена лишь возможностями водителей. В Калифорнии семьи массово отказываются от второго автомобиля. По сегодняшним прогнозам, количество подобных машин на дорогах через 10 лет составит 40%, а это означает, что рынок новых автомобилей «схлопнется» и перед автомобильной промышленностью встанет во весь рост вопрос выживания. Автопроизводители напуганы и ищут спасения в новых сервисах, массово вкладываясь в car-sharing и ride-sharing сервисы. Если добавить к картине автономный транспорт, то автомобиль как сервис без владения превращается из мечты в реальность. Uber и им подобные сервисы — это прямое следствие «дисинтемедиации», болезни, поразившей все современные бизнесы. Когда клиент — это товар, то знание о товаре является самой ценной составляющей такого товара. Знать «когда, как и что» человек потребляет в настоящий момент и — еще более важная информация — «что, где и как» готов потреблять в следующий момент — и есть живительная сила новой экономики, работающей на данных.
Фраза «данные — новая нефть» несет в себе больше, чем просто красивая метафора. В то же время я часто слышу рассуждения, мол, мы живем на поверхности большого пузыря и что компания, которая не владеет активами, не может стоить больше денег, чем та, которая активами владеет. И стоимость AirBnB, в десятки раз превосходящая стоимость самых дорогих отельных брендов мира, — лишь дань моде. И что компании классического сектора, что-то производящие, еще поборются за свою капитализацию.
Накапливаемые, обрабатываемые и вычисляемые данные — единственная по-настоящему существующая экспонента. Все остальные экспоненты — лишь буквы S с очень вытянутыми вертикальными «жирафьими» шеями. Эра обработки данных и их экспоненциальное накопление наступила и уже никогда не пройдет. Те, кто научится эти данные собирать, обрабатывать и принимать на их основе правильные решения, получит преимущество. А самые главные данные, которые принесут самую большую выгоду своим владельцам, — данные о клиентах. Сегодня именно клиент является самым ценным товаром; доступ к клиенту сегодня монополизирован или как минимум сильно ограничен. И те, кто владеет временем клиента и его повседневным экраном, владеют самой важной частью добавленной ценности в цепочке продаж любых продуктов или услуг. И это касается не только частных клиентов, но и рынка В2В. Именно такие сервисы сегодня диктуют, «что и у кого» клиент купит и «сколько за это заплатит». Потому-то такие бизнесы и будут на вершине Fortune 500.
