ENGЧто мешает развитию неэнергетического экспорта в России, как должна измениться поддержка государства, чтобы его стимулировать, — эти вопросы обсуждали в минувшую среду на заседании Совета Торгово-промышленной палаты РФ (ТПП) по промышленному развитию и конкурентоспособности экономики.
Примечательно, что на заседании не было ни представителей Минпромторга, ни АО «Российский экспортный центр» (РЭЦ), хотя именно эти структуры и являются по сути адресатами претензий, которые высказывали представители бизнеса. Тем не менее все перечисленные проблемы и предложения о том, как изменить ситуацию, до них доведут: по итогам заседания сформулирован соответствующий документ. До 1 октября этого года правительство должно разработать национальный проект по направлениям международного экспорта. Задача: за 6 лет увеличить объем несырьевого экспорта до $250 млрд, то есть удвоить по сравнению с сегодняшним днем. Собственно, это участники встречи и обсуждали: возможно ли этого достичь, что мешает, какие механизмы поддержки желательны, что надо изменить в существующих? Ведь статистика показывает: несмотря на то, что доля товаров этой группы в экспорте растет, на 80% структура российского экспорта по-прежнему остается сырьевой.
В 2015-м для поддержки отечественных экспортеров было создано АО «Российский экспортный центр» (РЭЦ). Через него государство субсидирует часть транспортировки, затрат на сертифицирование экспортной продукции, выставочную деятельность, обеспечивает процентные ставки по экспортным кредитам и занимается их страхованием…
Глава Совета Константин Бабкин (его интервью «Инвест-Форсайту» читайте здесь) отметил, что некоторые успехи у РЭЦ есть, но они явно недостаточны. Помощью РЭЦ все же чаще пользуются сырьевые компании, в то время как на Западе львиную долю поддержки получают фирмы с высокой добавленной стоимостью. Кредиты дорогие (на Западе для экспортеров они намного дешевле). Плохо поддерживаются международные выставки — главные площадки, где можно представить на новые рынки свою продукцию и найти покупателей (на Западе они — веерные). Единичны случаи, когда на международные переговоры высокого уровня приглашают бизнесменов (на Западе это обычное явление). И, наконец, страхование экспортных контрактов: условия жесткие, ставки высокие, выплаты с большим запозданием, и хорошо, если те достигают 40% (на Западе все ровно наоборот). Хотя, казалось бы, понятно: раз мы только выходим на рынки, сделки могут быть весьма рискованными, а партнеры непроверенными…
«Отсутствует государственная идеология на поддержку высокотехнологичной продукции», — подытожил Константин Бабкин.
Помимо исправлений очевидных перекосов, он предлагает сделать еще ряд шагов — уже политических. В частности, распространить практику связанных кредитов на приобретение российской промышленной продукции.
«За всю новейшую историю у нас был лишь один такой случай — Монголия, — утверждает Бабкин. — В то время как кредиты Россия раздает щедро: Казахстан, Узбекистан, ЮАР, Ангола…».
Кроме того, он предлагает не ограничиваться только вводимой персональной ответственностью торгпредов России за рост экспорта (с передачей торгпредств из МИДа в Минпромторг у тех прибавилось дел), но и связать поставки зарубежных стран в РФ с обязательствами по приобретению продукции обрабатывающих отраслей России.
«Торговля должна быть сбалансированной, — говорит Бабкин. — К примеру, Китай поставляет нам множество товаров. А сою закупает у США. Хотя в России ее много производят, она лучшего качества и выходит дешевле, чем американская. Похожая ситуация с Марокко, Египтом, ЮАР, Турцией, Испанией, Чили, Парагваем, Беларусью… Надо жестко сказать: в противном случае мы снижаем импорт цитрусовых (скажем, если это Марокко)».
Конечно, при этом сразу возникает вопрос: возможно, дело в качестве отечественной продукции? И стоит ли принуждать партнеров покупать то, что они предпочитают приобретать у других?
«Китайцы завоевывают рынки не столько качеством, сколько рассрочкой, — отвергает довод президент Ассоциации российских банков Гарегин Тосунян. — Блоки стоят с финансовой стороны».
Он объясняет механизм так: покупатель готов расплачиваться, только позднее. Для этого экспортер должен иметь дешевый кредит. Сегодня в структуре нашего экспорта порядка 5-6% занимает машиностроение и транспортные средства, 6% — химическая продукция. ЦБ допустил к делу экспортного кредитования всего 21 банк. А в бюджете выделено всего 5,5 млрд руб. на компенсации.
«Мы два года ведем переговоры с РЭЦ о поставках зерна на Кубу. Мы там (и во многих других точках мира) конкурируем с французами. При этом правительство острова готово закупать у нас зерно, качество устраивает власти Кубы… Но на чем выигрывают французы? У них отсрочка платежей для покупателей — 365 дней. Мало кто из поставщиков может предложить такое без дополнительных кредитов. В итоге РЭЦ согласился на этот проект, но ставка привлечения оказалась на 20% выше, чем у коммерческого российского банка. Вот такая практика работы с РЭЦ. Конечно, мы не можем сформировать через такую систему конкурентоспсобный продукт, — поддерживает тезис Тосуняна президент Российского зернового союза Аркадий Злочевский. — Барьерам на пути несырьевого экспорта нет числа. Нужно говорить не о мерах поддержки, а в корне менять государственную политику в отношении несырьевого экспорта».
Гендиректор АО «Алтайский завод сельскохозяйственного машиностроения» Татьяна Филидова ставит и следующий вопрос:
«Как можно найти покупателей? Через выставки, сайты… Через выставки, англоязычные сайты… Прошлогодняя выставка в Германии дала нам контакты, и мы экспортировали свою продукцию на новые рынки. Но, несмотря на заложенный механизм поддержки, в этом году нам не помогли участвовать ни в одной выставке. В следующем году у РЭЦ вообще не предусмотрено финансирования выставок по нашей тематике. Потому что у РЭЦ эффективность участия в таких мероприятиях оценивается по числу застрахованных контрактов или кредитам. Мы, например, не воспользовались этими инструментами, но продали продукцию. Разве не результативна для нас эта выставка? Хотелось бы, чтобы РЭЦ изменил отношение к этому вопросу. Поверьте, качество у нас не хуже импортных товаров. Только надо, чтобы международный рынок это узнал».
А Тосунян дополнительно подчеркивает:
«Все это заставляет задуматься об эклектичности позиции государства: с одной стороны повысить, с другой — не пустить… Мы намерены обратиться к финансовым властям о снятии этих противоречий».
Его поддерживает советник ректора Финансового университета при правительстве РФ Михаил Атрушкевич:
«Главная проблема даже не в частностях, а в подходе к решению проблемы экспорта и его поддержке. После послания президента Федеральному собранию мы сделали доклад, направив его и в администрацию президента, и в профильные ведомства. Главный итог этого доклада можно сформулировать как расхождение провозглашаемых и реализуемых целей. Хотя бы такой факт: РЭЦ, который призван помогать бизнесу выходить на мировой рынок, по форме собственности — АО. А в уставе любого АО записано получение прибыли. Да и вообще, среди всех существующих мер поддержки экспорта мы насчитали лишь 14% тех, что непосредственно относятся к задаче».
В общем, судя по выступлениям представителей бизнеса, они хотят и могут работать. Остается только гадать: почему любая хорошая идея в России на стадии реализации превращается в еще одну гирю на производителях? Услышат ли чиновники пожелания бизнеса — покажет время. Пока же их отсутствие на заседании Совета показало, на мой взгляд, насколько мало они заинтересованы в диалоге.
Автор: Елена Скворцова
