ENG
Перейти в Дзен
Аналитика, Инвестклимат

Сокращение добычи нефти: кратковременный эффект и долговременные риски

Каковы последствия подписанного в прошлом году соглашения между Россией и странами ОПЕК о сокращении добычи нефти и что будет, если это соглашение будет продлено до конца 2017 года? Попытка ответить на эти вопросы содержится в исследовании компании Vygon Consulting, презентация которого произошла 17 мая.

Прежде всего, как заявил управляющий директор консалтинговой компании Григорий Выгон, соглашение о сокращении добычи в краткосрочном плане — то есть на горизонте до года — действительно оказалось эффективным и позволило сократить профицит мирового рынка нефти. По итогам 2015 года мировой профицит (превышение предложения над спросом) составил 1,69 млн баррелей в сутки, в 2016 году эта цифра уменьшилась до 0,53 млн баррелей. В нынешнем году рынок, по-видимому, даже станет дефицитным. Если соглашение продлится до конца 2017 года, величина дефицита достигнет 1,35 млн баррелей в сутки.

Эффект сокращения уже чувствуется: цены на нефть стали расти, и бюджеты нефтедобывающих стран получили ощутимую выгоду.

В частности, Vygon Consulting прогнозирует, что нефтегазовые доходы российского бюджета в 2017 году вырастут до 6,1 трлн рублей — против 4,9 трлн в прошлом и 5,5 трлн рублей в позапрошлом году.

Причина выигрыша — рост цен на нефть. На начало 2017 года цена марки Brent достигла 55 долларов за баррель. Между тем, по расчетам аналитиков, если бы соглашения не было, цена была бы гораздо меньше — 43 доллара.

При этом налоговая система в России настроена таким образом, что от роста цены на нефть выигрывает больше всего бюджет, в то время как для нефтяных компаний важно и расширение объемов продаж, и от сокращения добычи они только теряют. По оценке Vygon Consulting, потери EBITDA российских нефтяных компаний при продлении соглашения о сокращении добычи до конца 2017 года составят порядка 80 млрд рублей — при общей сумме EBITDA порядка 3,7 трлн рублей. В 2018 году потери могут вырасти до 120 млрд рублей.

Что любопытно, хотя Россия добросовестно выполняет соглашение, но по итогам 2016 года добыча в России выросла — до 547,5 млн тонн против 534, 2 млн тонн в 2015 году.  Просто наращивать добычу Россия начала еще летом, и наращивала до октября, когда вступило в силу соглашение.

Прирост добычи осуществлялся прежде всего за счет новых проектов, «гринфилдов», и происходило это потому, что в России действуют льготы по НДПИ и экспортной пошлине, поощряющих введение в эксплуатацию новых месторождений. Объем нефти, добываемой в рамках льготных налоговых режимов, растет с каждым годом: по данным Григория Выгона, если в 2015 году добывали 172 млн тонн «льготированной» нефти, то в 2016 году эта цифра достигла 198 млн тонн. Соответственно, растет и сумма доходов, недополученных бюджетом: по подсчетам Vygon Consulting, если в 2015 году налоговые льготы, предоставленные нефтянке, съели около 356 млрд рублей, то в прошлом году эта сумма выросла до 402 млрд рублей.

Именно от наличия подпадающих под льготы проектов во многом зависит экономка российских нефтяных компаний. Например, при цене на нефть 50 долларов за баррель, у нефтяников в Татарстане остается примерно 18 долларов с тонны, в то время как для нефтяных проектов в ХМАО эта цифра равна примерно 14,5 долларам — различие объясняется именно тем, что в ХМАО мало «льготных» проектов.

Если соглашение с ОПЕК будет продлено, то, по прогнозу консалтеров, добыча нефти по итогам 2017 года останется примерно на прошлогоднем уровне. Если же продления не произойдет, она может вырасти примерно до 558 млн тонн — примерно на 2%. При этом, если соглашение будет продлено, то по итогам 2017 года мировой нефтяной рынок будет испытывать дефицит в размере примерно 1,35 млн баррелей в стуки.

Радость нефтедобывающих держав омрачила только сланцевая нефть США, падение которой, несмотря на низкие цены, оказалось не очень большим, и рост добычи которой возобновился в нынешнем году. Себестоимость добычи сланцевой нефти падает, сегодня минимальная цена, приемлемая для сланцевой отрасли, составляет примерно 45 долларов за баррель — в то время как в 2015 году говорили о 60 долларах за баррель.

США во многом «балансирует рынок», и это является одной из причин того, почему, по мнению Григория Выгона, соглашение ОПЕК вряд ли имеет смысл продлевать дальше 2017 года. Дефицит мирового рынка невозможно увеличивать безнаказанно.

Во-первых, наращиваемый дефицит создает слишком большие соблазны для наращивания производства — как для США, так и для стран ОПЕК, так что в итоге соглашение просто перестанет выполняться.

Во-вторых, если в 2016 году сокращение добычи в России достигалось в основном за счет оптимизации эксплуатации уже существующих скважин, то в 2017 году нефтяные компании будут вынуждены сокращать объемы бурения. А это значит, что не появятся скважины, которые могли бы заработать в будущем году — то есть Россия не сможет нарастить добычу, даже когда соглашение отменят. По выражению Григория Выгона, сокращение бурения имеет «отложенный эффект». Кроме того, при любом сценарии дефицит рынка в 2018 году уменьшится.

Григорий Выгон уверен: за пределами 2017 года международное соглашение о сокращении добычи нефти будет либо отменено, либо пересмотрено, либо де-факто перестанет выполняться.

Автор: Константин Фрумкин

Следите за нашими новостями в удобном формате
Перейти в Дзен

Предыдущая статьяСледующая статья