ENG
В 2007 году мир узнал об американском «ипотечном кризисе», который не был еще большой проблемой. Он не вызвал шока. Рынок недвижимости перегрелся, но это воспринималось многими как проходящая проблема. Он должен был немного остыть, после чего ожидался новый рост, ведь экономика США и их финансовая система оценивались как самые бодрые в мире. Сколько выходило книг и даже «исследований» о силе американского капитализма, о прекрасных чертах науки и образования в США, об их технологиях в медицине, главное же — о мудрости и всезнайстве американских экономистов?!
До 2008 года было не принято сомневаться в компетенции людей из США, которые получали Нобелевскую премию по экономике за свои удивительные «открытия». Это потом все стали говорить: премию снова дали американцу, так как он американец. Поэтому ФРС пребывала в ощущении своей мудрости в 2006–2007 годах. Об опасности кризиса они и думать не думали. И все-таки с пиковых 4,75% ключевая ставка была 11 декабря 2007 года снижена до 4,25%. Разве этого было недостаточно, чтобы упредить неприятности?
2008 год все прояснил. Он начался с нескольких биржевых падений, которые в ФРС не сочли слишком угрожающими. Но все-таки 22 января 2008 года было утверждено снижение ставки до 3,5%. Когда выяснилось, что такое снижение цены кредита для банков недостаточно, ФРС сдвинулась к 3%, потом к 2,25% и 2%. Только 8 октября 2008 года в «центробанке центробанков» догадались снизить её до 1,5%. Этого, впрочем, никак не было достаточно.
Во описанном сползании ставки не было бы ничего интересного, если бы 16 декабря 2008 года она не была опущена беспрецедентно резко до 0,25%, а потом вся эта история не повторилась в 2019–2020 годах. Тогда в ФРС тоже были весьма самоуверенны и тоже пропустили момент углубления кризиса.
Во второй половине 2008 года мировые цены на нефть падали, а Джордж Сорос возмущенно требовал от государства просто давать финансовым компаниям деньги и не требовать взамен акции. Дельцы с Уолл-стрит тогда рассуждали так: это был бы чистейший коммунизм, если бы бизнес должен был отдавать часть акций своих (летящих на рынке вниз) компаний по завышенной цене в обмен на государственные доллары. Нет, американское государство было создано не для коммунизма, заключали большие бизнесмены.
Они добились своего — им просто давали деньги в виде помощи или кредитовали почти даром от лица ФРС. Правительство действовало открыто, попав в скандальную ситуацию. Судите сами: за долги в то время лишались жилья порядка миллиона семей ежегодно. Они, их родственники и знакомые роптали: почему банки просто получают деньги, а их должники ничего не могут получить; что за политика такая и где в ней рынок? ФРС распределяла деньги не публично, но это не было тайной и никак не прибавляло ей народной любви.
Ни правительство США, ни ФРС не хотели более слышать про философию свободного рынка, который должен был сам все регулировать. Они решили быть вместо него, и когда осенью 2009 года Барак Обама сообщил об окончании кризиса, были уверены в отлично выполненной за рынок работе.
Кризис как рыночное явление хотел поломать и помять провалившиеся структуры, а значит, выпустить массу денег с фондового рынка, породить даже девальвацию доллара. Он должен был в безжалостной разрушительной форме оздоровить экономику. Контрциклическая политика ФРС и властей этого не допустила.
«Количественное смягчение» как обмен мусорных бумаг на доллары было соединено с ростом государственного долга и сохранением почти нулевой ставки ФРС. Социал-экономисты вроде Джозефа Стиглица что-то писали в это время о важности общественной справедливости и росте в экономике на основе сокращения неравенства. Но кто же их слушал в американских верхах? Деньги бедным не предназначались, а систему старались сохранить в старом виде.
Лишь 16 декабря 2015 года ФРС приняла решение повысить ставку до 0,5%. Почти через год ставка была осторожно повышена до 0,75%. В это время мир пережил вторую волну экономического кризиса. Как автор отмечал в книге «Капитализм кризисов и революций», первая волна была в основном американской, следующая — ударила более всего по «развивающимся рынкам». Пострадали экономики БРИКС и меньшие страны полупериферии и периферии глобального капитализма.
США приняли в свои объятия панически ищущие убежища капиталы, и это хорошо повлияло на американские показатели, хотя простые американцы были недовольны. Потому в 2016 году они выбрали президентом Дональда Трампа. А тот решил все-таки не сильно накалять обстановку и положился на компромиссы с финансистами.
Благом для США стало новое глобальное оживление. В ФРС окончательно решили: мировой кризис был лишь потоком неприятностей, с которым США справились, отразив их и не дав им что-то изменить в структуре экономики, ослабить доллар или произвести изменения в государственной власти.
ФРС продолжила политику нормализации ставки. В 2017 году ставка проходит отметки в 1%, 1,25% и 1,5% (установлена 13.12.2017 г.). В 2018 году она продолжает рост: 1,75%, 2%, 2,25% и 2,5% (установлена 19.12.2018 г.).
Трамп ликовал от результатов своего «мудрого управления». Они состояли в уклонении от реализации радикальных протекционистских реформ, для чего не было сил в Конгрессе, игнорировании социальных реформ (декоммерциализация медицины и образования назрела, но ее не хотела Республиканская партия) и росте ВВП при умеренном увеличении долга правительства и без девальвации.
В 2019 году мировая экономика замедлилась. В ФРС, если бы они извлекли уроки из событий 2008–2016 годов, могли бы предположить, что ожидает рынки. Ведущие специалисты «центробанка центробанков» могли не лениться, а изучить, какие перемены в теории кризисов случились за годы, и попытаться вникнуть, что за кризис концептуально переживает глобальная экономика.
Что все это было? Какие трансформации произошли в Индии, Китае, особенно России? Можно было задуматься, как пауза роста в китайской экономике (официально из-за пандемии) вскоре повлияет на фондовый рынок США. Разве он не рос после 2009 года из-за щедрости ФРС и правительства?
Наконец, в ФРС могли провести экономическую игру под рабочим названием: «Китай встает из-за перепроизводства, власти США не занимают. Что случится с американской экономикой?» В основе такой игры не было бы никакого особо нового теоретического знания. Она основана на эмпирическом знании о том, что время от времени везде бывает перепроизводство, особенно если рост в мире был основан на раздаче кредитов, а не повышении доходов населения. Из этой игры в ФРС узнали бы о возможности легкого осыпания фондового рынка и рынка труда в США. Они бы яснее увидели, сколь слабо все держится на финансовых подпорках, сооружение которых потребовало многолетних усилий.
А ведь усилия предпринимались вместо реформирования экономики. ФРС так надувала щеки много лет и так хвалилась своими возможностями регулятора, что в конце 2019 года даже серьезные аналитики верили в готовность её арсенала. Некоторые приготовления показывало изменение ставки: 31 июля 2019 года она была снижена до 2,25%, 18 сентября 2019 года её опустили до 2,0%, а 30 октября 2019 года — до 1,75%. Новое понижение случилось уже в 2020 году: 3 марта ключевую ставку уменьшили на 0,5%, в результате чего она составила 1,25%. При этом еще в 2019 году ФРС заверила в начале новой программы «количественного смягчения» (QE4), что можно было истолковать как готовность вливать доллары триллионами без верхней планки.
К тому времени «из-за пандемии коронавируса» китайская экономика встала на паузу. Вернее, в завуалированной форме проявился кризис перепроизводства. Китай и США повалились в паре, как автор статьи и предупреждал в своей уже упомянутой книге, вышедшей летом 2019 года. Вот тут ФРС и обнаружила, что надо возвращаться к нулевой ставке: 16 марта было принято решение о её снижении до 0,25%. Правительство бросилось заимствовать и тратить.
Однако было уже поздно — год бедствий для США начался. Возможного упреждения событий, их смягчения не произошло. ФРС предстала тем, чем была на деле: слабо понимающим процессы в экономике, малокомпетентным учреждением. Хуже того, ФРС открыла миру страшный факт. Оказывается, более 12 лет она не лечила американскую экономику, а лишь сохраняла признаки болезни под контролем. Пробил час — и болезнь вырвалась наружу со страшной силой.
Ставка и забота о финансовом секторе оказались для ФРС важнее здоровья экономики США даже в 2020 году. Кризис вновь загнали под кожу, в самую глубь социально-экономического тела. Долг правительства перевалил за $28 трлн, новому президенту Джо Байдену пришлось обещать новые траты на много триллионов ради улучшения инфраструктуры США и создания рабочих мест. Экономика не избавилась от дороговизны производства, завышенных цен на недвижимость и многих иных проблем. Она выходила из мирового кризиса больной, сохранившей благодаря ФРС все проблемы, для которых не было лекарства ни в войнах санкций и торговли, ни в классических конфликтах.
Американцы еще не раз припомнят ФРС все «заслуги». Пока же её стараниями им предстоит непростая социально-политическая и экономическая эпоха.
