ENGКоличество доступных для скачивания электронных книг на Amazon перевалило за 5 миллионов, а каждые 5 минут их становится еще больше — ровно с такой интенсивностью на площадке появляется новый контент. Казалось бы, только этого достаточно, чтобы поставить под сомнение перспективы глобального рынка книгоиздания. А ведь последнему грозят не только собрания сочинений в форматах FB2 или MOBI. Нейросети и виртуальная реальность, смартфоны и дешевый интернет, не говоря уже о потере интереса к чтению — как защититься от этих угроз и выжить на падающем рынке, решали участники круглого стола «Будущее литературы, чтения и книгоиздания», организованного деловым изданием «Инвест-Форсайт» и журналом «Новый мир» в рамках проекта «Клуб проектирования будущего».
Книжное потепление
То, что происходит с литературной индустрией, не может не вызывать беспокойство у всех, кто к ней причастен, уточнил шеф-редактор «Инвест-Форсайта» Константин Фрумкин, открывая дискуссию. Но, пожалуй, в наиболее шатком положении оказались участники традиционного рынка книгоиздания — настолько, что его открыто сравнил с дрейфом на тающей льдине директор Ассоциации интернет-издателей Владимир Харитонов. Этот факт на примере своего бизнеса подтвердил директор издательства «Нестор-История» Сергей Эрлих: художественная литература, если имя автора не раскручено, не продается совсем, а научные книги продаются в лучшем случае по 100 экземпляров в год. Самый продаваемый жанр — научно-популярный.
Тот же самый упадок происходит и в прессе, подтвердил главный редактор издания «Инвест-Форсайт» Сергей Никулин. Газеты вымирают вслед за книгами, и короткие форматы — например новости — активно вытесняют «лонгриды». В итоге издание должно исходить из концепции «двухъядерной аудитории» — есть «большое ядро» читателей, потребляющих новости, и есть немногие избранные, которые пока еще читают статьи.
«Мы как издатели сегодня в большом кризисе, мы прошляпили большой технологический и социальный поворот, который произошел, и все, что сейчас можно сделать, это попытаться перепридумать свою деятельность заново, чтобы оказаться полезными для авторов, читателей и сохранить книжную индустрию», — отметил Владимир Харитонов.
Цифры против цифр
При всем том объемы глобальной книжной индустрии стремятся к $150 млрд и, вроде бы, не думают падать. В 2017 г. российскими издательствами было выпущено более 117 тысяч названий книг и брошюр, что в полтора раза превышает пиковые показатели советских времен (данными поделился руководитель литературных программ Российской государственной библиотеки для молодёжи Евгений Харитонов). Однако тиражи изданий критически падают: по сравнению с 2008 г. книг стали печатать меньше в 1,5 раза (в 2017 г. тиражи составили 760,4 миллиона экземпляров). И чуть ли не половину из них составляют издания с тиражом менее 500 экз.
Издатели сдаются в неравной битве с интернетом: Amazon Prime в обмен на подписку в $11 обеспечивает бесплатный доступ к подборке электронных книг, журналов и комиксов. Не говоря уже о диктатуре телевидения — в среднем у голубого экрана люди проводят более 16 часов в неделю.
«Если бы в 1960-е годы существовал интернет и сотни телеканалов, книжная ситуация была бы точно такая же, что сегодня», — уточнил Евгений Харитонов.
В отличие от издательского бизнеса, его аудитория особых проблем не испытывает. Во всем мире люди продолжают читать, например: в Индии и Китае чтению уделяют больше восьми часов в неделю, в России — более семи.
«Объемы чтения как способа потребления информации возрастают, я не считаю, что они падают», — отметил ректор Академии медиаиндустрии Сергей Давыдов.
Другое дело, что новый технологический уклад драматически меняет формат чтения: с появлением смартфонов и широкополосного доступа в интернет снижается время, которое мы уделяем чтению книг и журналов. Читатели в принципе перестают зависеть от издательской воли и продукции, переключая внимание на «самописную» литературу, к примеру, тот же фанфикшн: посещаемость крупнейшего фанфик-ресурса достигает 150 миллионов человек в месяц.
Победят нейросети и VR
Читателям предстоит адаптироваться к платформенному принципу жизни произведений — если раньше роман и его экранизация существовали самостоятельно, сегодня речь уже идет об одной истории, представленной на разных площадках.
«Доминирующей становится история, текст сохраняется лишь как одна из возможных форм, и эта тенденция будет развиваться», — отметил Сергей Давыдов.
В будущее, возможно, возьмут не все литературные жанры — наибольшие шансы у романа-антиутопии, а также литературного нон-фикшн, предположил директор издательства «Нестор-История» Сергей Эрлих. Иной станет и роль читателя — дело даже не в том, что тот все чаще становится автором литературного контента, тех же фанфиков. Нам всем предстоит овладеть умным «не чтением», научившись классифицировать книги, не читая их, отметил профессор кафедры сравнительного литературоведения и лингвистики Высшей школы экономики в Санкт-Петербурге, главный научный сотрудник РГГУ Сергей Зенкин. Придется стать более ответственными, в том числе за выбор книг, за интерпретацию и оценку написанного.
Участники круглого стола говорили и о процессе «разинституализации» литературы: да, существует книжная индустрия, есть сообщества производителей текстов, и, конечно же, наличествуют потребители контента, однако между ними все больше утрачиваются взаимосвязи; литература как некая институализированная цельность постепенно будет исчезать, рассказала литературный критик, доцент кафедры истории русской литературы новейшего времени РГГУ Евгения Вежлян.
Битва форматов
Пожалуй, самые глобальные трансформации в будущем в очередной раз ожидают формат литературного произведения, и похоже, они будут куда более глобальными, чем замена традиционной печатной книги на электронную. Речь идет о конкуренции текста с принципиально иными формами представления информации, в том числе виртуальной и дополненной реальностью, считает футуролог, начальник подразделения ГосНИИ авиационных систем (ГосНИИАС), профессор РАН Юрий Визильтер. По его мнению, формат истории уже сегодня теснят телесериалы, а через 10 лет благодаря техническому прогрессу снять собственное кино и вовсе сможет каждый автор.
«У вас будет выбор: корпеть над книгой, выдавливая слова, или снять сериал, который на Netflix посмотрят миллионы людей. Что вы выберете? Ответ очевиден», — говорит эксперт.
Визуальные образы придут на смену литературе «от первого лица», а создавать их будут искусственный интеллект и нейросети.
«Уже сегодня нейросети неплохо распознают зрительные образы по нейросигналу, а значит, лет через пять мы сможем читать мысли», — резюмировал Юрий Визильтер.
Именно с такими формами представления контента предстоит конкурировать тексту.
Что читают дети
В конце концов читать в будущем начнут так, как сегодня читают дети. Коротко об особенностях современного детского чтения рассказала главный научный сотрудник отдела социологии, психологии и педагогики детского чтения РГДБ Вера Чудинова. Да, дети читают, но не то, что хотели бы их родители, и не то, что соответствует сложившейся литературной традиции. Былая традиция уходит: Майна Рида и Жюля Верна современные дети не знают. Зато выход каждого нового фильма или мультфильма вызывает интерес к книгам про героев кинопроизведения. При этом Вера Чудинова призвала не преувеличивать доступность текстов в интернете: некоторые наиболее качественные или популярные тексты либо отсутствуют, либо находятся в платном режиме. Бумажные книги тоже дорожают. Между тем в Европе склонность к чтению считают важной — хотя бы потому что это развивает критическое мышление, позволяет лучше переучиваться всю жизнь и дает навыки чтения инструкций мануалов и т. п. То есть читать — на любом носителе — все-таки обязательно надо.
Автор: Ольга Блинова
«Клуб проектирования будущего» — проект проведения экспертных круглых столов, посвященных будущему различных сфер человеческой жизни. Ранее уже были проведены круглые столы, посвященные будущему Московского мегаполиса, авторского права, искусственного интеллекта, рынка труда.
